Выглядели мои потуги, как минимум, смешно. Ибо грацией гусеницы я не обладала, а другим способом выбраться из положения «зажата со всех сторон», в принципе, невозможно.
Короче, я ерзала и так, и эдак. Доерзалась до того, что все-таки разбудила феникса.
Фауст пошевелился, что-то недовольно буркнул и резво перевернулся на бок, оказавшись со мной нос к носу и еще сильнее прижав меня к стенке.
— Фауст, ты меня раздавишь… — пропищала сдавленно я, пытаясь хоть как-то отстраниться от крепкого мужского тела. Но мужское тело — оно на то и крепкое, что сдвинуть его практически нереально.
— Ммм? — промычал блондин и распахнул сонные глазки.
Неет, все-таки они не такие, как у Фрайо. У Фенечки глаза ярко-синие, а у Фауста на пару тонов темнее, как вечернее предгрозовое небо. Но серебристые всполохи все те же, ласково мерцают даже в ярком солнечном суете.
Черт, и о чем я только думаю в такой ситуации? Мне же выбираться надо.
— Я встать хочу, — опять пропищала я, не в силах вернуть голосу нормальное звучание, ибо легкие совсем сдавило.
— Ну так вставай, — ответил Фауст и опять закрыл глаза.
— Так выпусти. Или прикажешь через тебя перелезать?
Блондин недовольно покряхтел — мол, не дают поспать с утра пораньше — и совершенно невозмутимым тоном выдал:
— Лезь.
Нет, ну нормальный вообще? Что за шутки? Я тут задыхаюсь, понимаешь ли, а он свой зад от постели оторвать не может. Гррр!
Ладно. Врагу не сдается наш гордый Варяг! Я ведь предупреждала, что скромность — это не про меня? Предупреждала. Вот пусть теперь пеняет на себя.
Короче, я полезла. Сначала перекинула через Фауста руку, потом ногу. Он не отреагировал… Потом поднатужилась и перенесла вес тела, и тут что-то хрустнуло. В первое мгновение перепугалась — вдруг блондину что сломала. Но когда мы с фениксом кубарем полетели вниз, поняла — это лавка! А еще почувствовала себя настоящим экстрасенсом, ибо мои недавние опасения насчет хлипкости сиденья подтвердились, и хруст этот было не что иное, как сложившиеся ножки.
Короче, мы с Фаустом скатились на пол. Сначала он. Следом я. И когда на этом самом полу очутились, оказалось, что находимся мы в весьма недвусмысленной позе. Он снизу, лежа на спине, я сверху, сидя на нем. Если мне не изменяет память, в величайшем труде всех времен и народов под кодовым названием «камасутра» эта поза называется «наездница». А если учесть еще тот факт, что со вчерашнего вечера одежды на мне не прибавилось (считай, одета я в одну рубашку и трусики, которые-то и трусиками с натягом можно назвать), то ситуация очень даже щекотливая выходит…