От осознания всей глубины «подставы» у меня случился кратковременный ступор, а у феникса… Эммм, он проснулся. Теперь уже окончательно. И обалдело хлопал округлившимися глазами.
Н-да, худшей ситуации и придумать нельзя. Хотя нет — можно! Худшее случилось сразу же — в кухню вошла зевающая Стаська.
— Доброе утр… — запнулась ошарашенная сестричка, узрев меня верхом на Фаусте, и, всплеснув руками, молниеносно выдала: — Нет, ну совсем обнаглели! Что, больше уединиться негде? Это, между прочим, кухня — место общественного пользования.
Моя челюсть от сего заявления медленно поехала вниз. Фауст же среагировал быстрее. Резко пихнул меня в бок, сбрасывая с себя, и вскочил на ноги.
— А поаккуратнее нельзя? — зашипела на него я, потому как пол, куда меня скинули, был отнюдь не мягким, да еще и шершавым. Как итог, я ушибла локоть и ободрала ладошку. Гррр!
— Вот на хрена ты меня вчера лечил, если сегодня опять калечить собрался?
— Калечить? — непонимающе сдвинул брови Фауст.
— Так это у вас такое лечееение было, — одновременно с ним многозначно протянула Стаська. — Ну, понятно, понятно.
И чего ей там, интересно, понятно? Вот ведь, пошлячка мелкая! Всыпать бы ей хорошенько.
— Стасечка, — обманчиво ласково начала я. — Ты бы лучше поинтересовалась, как я вас вчера в лесу всю ночь ждала, как от сидов убегала и ногу ломала!
— Ты ногу сломала? — теперь уже по-настоящему испугалась сестричка.
— Вывихнула, — буркнула в ответ и таки поднялась с пола. Причем сделала это самостоятельно. Белобрысый даже и не подумал помочь, несмотря на больную ногу и на то, что валяюсь я тут по его вине!
— Сильно болит? — поглядев на ковыляющую меня, все же спросил Фауст. Надо же, остатки совести проснулись.
— Уже меньше, чем вчера, — все же нашла в себе силы ответить спокойно, а так хотелось поязвить… Ух!
— Хорошо, — ответил Фауст и вдруг неожиданно зашипел. Как оказалось, запутался в собственных волосах и чуть их не выдрал.
Ох, а я бы с удовольствием ему патлы повыдергивала, тем более что привести их в порядок у него все равно не получалось. И хрен я ему помогу, пусть даже не просит. Нечего было космы до попы отращивать!
— Хочешь, расчешу? — тут же подорвалась сестричка, разрушив мой крамольный план мести.
— Если ты найдешь мне расческу, я сам расчешу.
И что, вы думаете, сделала эта предательница? Юркнула в комнату и спустя две секунды вернулась с гребешком в руках.
— Стась, а одежды моего размера там случайно не завалялось? — спросила я с надеждой. Все же шастать в Фаустовой рубахе не совсем прилично, хоть я уже и привыкла. Да и он, похоже, привык — читай, не обращал на это никакого внимания. Даже обидно… Такие ноги зря пропадают!