Чтобы не быть голословными, для начала опишем высокотехнологичную армию и картину современного боя, ведущегося этой армией.
Прежде всего, по-настоящему высокотехнологичной следует считать армию такого государства, которое способно (так или иначе, пусть с учетом иностранных комплектующих) ставить на вооружение все классы и типы оружия и военной техники.
Такому требованию в действительности в настоящее время отвечают только две армии — это армии США и Российской Федерации. Все остальные государства, включая Китай, вкладывающий ежегодно более сотни миллиардов долларов в перевооружение своей армии (второе место по военным расходам в мире), пока не могут считаться обладателями высокотехнологичных армий. Почему? Потому что высокотехнологичная армия — это не количество вооружений (танков, самолетов, ракет и т. п.) и даже не их качество, а наличие сложной связной системы вооружений и техники, ориентированной на комплексное воздействие на неприятеля. В этом смысле у Китая существуют большие проблемы, в частности в таких принципиально важных областях, как военная связь, системы радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и отсутствие интеграции войск в единую систему.
Следующее требование к современной армии — наличие внутренней организационно-оперативной связности, то есть такое качество ее человеческого материала, при котором армия в любых самых сложных условиях работает как единый точно настроенный коллектив (не механизм, а коллектив).
Как известно, армия изначально строится на дисциплине и организованности. Дисциплина на войне (помимо ее роли в повседневной жизни войск и поддержании их боеспособности) — это готовность четко и точно исполнить даже самый трудный и опасный приказ. Организованность же есть способность воинов действовать не в одиночку, а исполнять команды именно в составе своего подразделения.
В то же время, если армия строится только на дисциплине и организованности (которых легко добиться с помощью палочной муштры сержанта, капрала, младшего командира) и не способна опереться на внутренние, содержательно-моральные основания своих солдат, то такая армия, скорее всего, поддастся искушению минимизировать «человеческий фактор» и максимально приблизить действия своих солдат и командиров к работе некоей огромной машины. Роботизированный же солдат, слепо исполняющий инструкции, не будет жертвовать жизнью ради Родины. Во всяком случае, такова наша, русская точка зрения.
Но, скажут нам, в сегодняшней войне влияние отдельного человека на результаты сражения минимально. Ведь недаром создается такая военная техника, когда достаточно лишь нажать нужную кнопку — и ракеты сами полетят в цель, а танки, дальнобойная артиллерия и боевые вертолеты автоматически поразят вражескую технику. Это во Вторую мировую войну нужны были героизм и самоотверженность бойцов, потому что техника была недостаточно хорошая. В современном же бою даже «линии фронта» не будет — цели поражаются за 100–200 километров, из-за горизонта.