— И как обстоят дела с церемонией? Ее не будет? — я задушила свой творческий порыв по придумыванию гадостей и выдержала вежливо — отстраненный тон. Эх, плачет по мне театр горючими слезами… и не только он один.
— Будет. Завтра на заходе Мелирис.
— Но почему? — я растеряла все актерские таланты, выдав с потрохами свое разочарование. Угу, не зря театр плакал… только не по мне, а от меня.
— Потому что ты лжешь, — спокойно пояснил наместник, рассматривая мою фигуру с особым вниманием, как коллекционер пока еще живую бабочку, которой уготована судьба красивого экспоната под стеклом.
— Вовсе нет! — уверенно заявила я и принялась вспоминать все свои нереализованные сексуальные фантазии, на случай, если этот господин умеет читать мысли.
Телепата тоже можно обмануть, надо только правильно думать. И не важно, что от этих самых дум вспыхивает, как факел, кожа на щеках. — Почему вы… то есть ты не веришь? Какой мне смысл врать?! Я ведь без пяти минут замужняя женщина! Ты считаешь, что мы с будущим супругом только за ручки держались до свадьбы? — так, так… побольше возмущения в голосе и праведного гнева в пылающем взоре. Может, не все еще потеряно с карьерой актрисы?
— Не представляю, чем вы там с ним занимались, — насмешливо отозвался Сэн и вновь принялся перекатывать в руке два металлических шарика. — Но мужских ласк твое тело не знало.
— С чего это ты взял? — я опешила и, как и он, уставилась на шарики. Движение его пальцев завораживало и… успокаивало.
— Можно многое прочесть по энергетической оболочке живого существа. Она не видима для большинства, но не для меня. Способности, настроения, состояние здоровья… и даже то, о чем я тебе только что сказал — все это отражено в цветных переливах ауры, — его голос был задумчивым и мягким, будто он объяснял маленькому ребенку, почему нельзя снять с неба Луну.
Я покачала головой и со странной улыбкой на губах поинтересовалась:
— А много ли мужских ласк нужно, чтобы лишиться девственности?
— Хм, может, и не много, — зеленые глаза сузились, пытливо изучая меня. — А как же насчет свадебного обряда. Насколько мне известно, в твоем мире белое платье свидетельствует о невинности невесты.
Я с минуту всматривалась в него, пытаясь определить, шутит он или нет, а потом не выдержала и расхохоталась. Немного нервно, правда, но зато от души. Сэн выразительно изогнул черную бровь, ожидая объяснений. Отсмеявшись, я сказала:
— Твоя информация устарела.
— То есть? — ирония из его слов исчезла, в них появился металлический отзвук, и мне это не очень-то понравилось.