— Э-э-э, нет, — отвернувшись, пробормотала я, и чуть отодвинулась в сторону, придерживаясь руками за край скалы.
— Аш-ш-ше-Ар! — слетевшие с его губ слова очень уж походили на ругательства, брови сдвинулись на переносице, а потемневший карий взгляд сверкнул золотыми искрами раздражения.
«Убедительно», — промелькнуло в голове, но желания пить неизвестный напиток не прибавилось.
Парень шагнул ко мне, нисколько не опасаясь упасть с узкого горного уступа, на котором мы оба стояли. Наверняка, он прекрасно знал это место, а вот я… нет. Невзирая на протесты, этот наглый тип грубо взял меня за подбородок и бесцеремонно влил мне в рот часть темно — бордовой жидкости, а потом проследил за тем, чтобы я все это проглотила. Пришлось подчиниться. Во — первых, против силы не попрешь, а во — вторых, вкус у напитка был очень даже ничего: какая-то хмельная помесь мяты и лимона, ну, или чего-то похожего на вышеуказанные ингредиенты.
Нужно было пить сразу, а не выделываться, как муха на стекле! В считанные секунды по телу разлилась приятная волна прохлады, усталость отступила, а вместе с ней притупились боль и жжение. Я как будто стала меньше весить. От необычной легкости захотелось танцевать, и лишь угрожающе узкая каменная площадка остановила меня от этого сумасшедшего порыва. Голова легко кружилась, как после хорошего вина. Хотя в алкогольной составляющей чудодейственного эликсира я и не сомневалась.
Мой целитель, убирая пузырек обратно в сумку, улыбнулся, видя отразившиеся на лице пациентки перемены, потом крепко взял меня за руку и повел за собой. Я даже и не думала сопротивляться. Кем бы ни был этот парень, я чувствовала себя с ним в гораздо большей безопасности, чем одна или в обществе зубастых рептилий, не говоря уже о компании белых всадников.
Мы шли по неровной тропе, вдоль негостеприимно — холодной скалы. Туфли, вернее их остатки, теснили ноги: колодки, рассчитанные на высокий каблук, давили ступни, но снять этот кошмар я не решалась, прекрасно понимая, что изрежу не привычную к таким передрягам кожу. Камни сыпались вниз, издавая глухой грохот, когда я умудрялась наступать не туда, куда следовало бы. Мой спутник, в отличие от меня, двигался с кошачьей мягкостью и необычной для его комплекции бесшумностью. Иногда он останавливался, давая мне передохнуть. Это было очень благородно с его стороны, а, главное, предусмотрительно, ибо мои легкие не привыкли к таким нагрузкам, и я искренне побаивалась, что, если не погибла от зубов монстров и алых «снарядов» белолицей всадницы, то непременно умру от отдышки.