Смерть поглотит в небытье все изъяны,
Все достоинства также, коль их живший имел.
За чертой той последней, всё что сделать успел,
Твои дела — есть ты, хороши иль плохи.
Черными, белыми считаем их мы.
Повелитель Желаний
Поскольку ты не оправдал ожиданий,
Тебе суждено испить чашу страданий!
Пейзажи исчезают, растворившись. Полишинель оказывается внутри картины Рембрандта «Возвращение блудного сына», замещая молодого человека, стоящего на коленях.
Полишинель
Что такое? Я не могу пошевелиться!
Герои картины (двигая только ртами)
Из пучины сюжетов тебе не возвратиться!
По разным холстам следуй без окончанья, —
Недвижим, узнаешь: бездонно отчаянье!
Картина, сменившись, становится «На пороге вечности» Ван Гога. Полишинель изображён на ней в образе старика, согнувшегося на стуле.
Полишинель
За что со мной жизнь так обходится строго?
Одинок я в ней даже на картине Ван Гога.
Обстановка меняется снова и Полишинель теперь на «Апофеозе войны» Верещагина. Его череп лежит на вершине огромной груды костей.
То, что было головой Полишинеля
Оценил я коварство всей этой затеи.
Глазам моим впредь не видать галереи!
Если, конечно, те в глазницы вернутся,
То никогда к холсту не повернутся!
Там всё выглядит, как и раньше.
Повелитель Желаний
Тебе предстоит попытка вторая!
Время твоё тикает, истекая.
В чём смысл жизни?
Стражники
Всё тот же вопрос!
Теперь ты к нему отнесёшься всерьёз.
Полишинель
Я решился. Сейчас же готов отвечать!
Быть может, я окажусь прав.
Стражники
Полишинель (взволнованно)
Полны пустотой все волненья, страданья!
Смысл жизни таков, что в ней нет содержанья!
Возьмись ни за что, — всё в ней без наполненья,
Ни радость, ни горе не имеют значенья!
Сад Желаний исчез стремительно, сперва обратившись в мираж, а после — растаяв совсем. Полишинель не успел и заметить, как ноги его, стоявшие на траве, перенеслись на пол аудитории. Стражники, в соответствии с переменившейся обстановкой, также преобразились: теперь это были обыкновенные близнецы, без ливрей и оружия, в повседневной невзрачной одежде.
Единственное, что роднило с тем сказочным миром поэзии, этот такой же, как и все прочие, класс, куда перенёсся Стравинский — с извечным роялем у стенки, пюпитрами, стульями, — это Повелитель Желаний, оставшийся в том же облике молодой Екатерины Сергеевны.
— Спасибо за то, что снял чары, — добродушно сказал Повелитель. — Полагаю, твоё желание будет обдуманным.
— Я… что вы сказали? — не мог прийти в себя Полишинель.
Такое количество событий, совершенно невероятных и фантастических, требовало времени для их осмысления, а думать о чем‑то ещё сейчас Полишинель решительно был не в силах.