Нововведение, сделанное Гегелем, подчеркивает следующий факт из области «реальных» отношений. Дифференциация функций и ролей в мануфактуре достигает своего maximum'а. Идет расслоение каждой отдельной организаторской группы. Функции, принадлежавшие какой-либо одной определенной группе, распределяются между различными, вновь образующимися группами. Каждая группа дробится, выделяет из себя новые. И идеолог мануфактуристов учитывает этот процесс дробления, как процесс внутреннего развития того или иного «начала».
Система Гегеля есть именно система подобного «дробления». Ограниченные понятия до бесконечности ограничивают каждое само себя. Тезисы создают бесконечные переходы к антитезисам и бесконечную возможность «примирения» в синтезах. Совершается чисто логическая эволюция мира.
Но в реальной действительности намечалось нечто иное.
Не бесконечную дифференциацию функций и исполнительских постов выдвигала теперь эта действительность. Подобная дифференциация отрицалась новой силой, утверждавшей свое господство в промышленном мире. Мануфактурная идеология теряла почву под ногами.
Новые времена – новые песни! И философия бесконечно самоопределяющего себя Логоса была как раз лебединой песнью отживающего миропонимания.
X
Возрождение «мануфактурной» философии
Фабрика сменила мануфактуру. Во внутренней структуре капиталистических предприятий, в распределении факторов и элементов производства произошел радикальный переворот. Машина уничтожила ту сложную иерархию рабочих сил, которая характеризовала мануфактурные мастерские. Наметился процесс «деспециализации». Старый детальный труд сходит со сцены. Двери капиталистических предприятий широко открываются перед неквалифицированными рабочими, в том числе перед женщинами и детьми.
Соответственно этому выдвигаются новые формы идеологии.
Умозрительная философия теряет кредит в буржуазном обществе. Правда, это происходит не сразу. Но не сразу и машина завоевала территорию промышленности. Число метафизических систем продолжает некоторое время расти. Это идеологи мануфактурной буржуазии выставляют свои последние боевые силы. Мануфактура отстаивает свои права на жизнь и свою идеологию с большим мужеством, – прибегая, в области последней, к «героическим» средствам (вроде панлогизма и абсолюта Гегеля), но… безуспешно. Новая техника, а с нею новое буржуазное миропонимание празднуют победу.
Спекулятивное мышление уступает место естественноисторическому; учению о «внутренних факторах о силах, заложенных в организмах и дирижирующих ими, противополагается учение об определяющей роли окружающей среды; похороненный критицизмом «наивный реализм» воскресает.