Оказывается, что отсутствие достаточных данных вовсе еще не позволяет нам квалифицировать область запредельного, как «царство пустых возможностей, в котором разуму приходится вполне уступить господство фантазий». От отказа заниматься вообще антологической проблемой, аргументирует Вундт, мы мало выиграли. Подобный отказ не уменьшил бы, а, напротив, увеличил бы трудность решения вопроса о соотношении духа и тела. Этим мы создали бы почву для торжества наиболее неудовлетворительной и поверхностной из антологических точек зрения – точки зрения «вульгарного дуализма». Да, действительно, если говорить о двух независимых друг от друга рядах, характеризуя эти ряды как подчиненные какому-то общему началу и, в то же время, отрицать названное начало, подобная позиция равносильна позиции «вульгарного дуализма» чистейшей воды. И Вундт спешит преодолеть его. Он ссылается при этом на пример… картезианства и философии Вольфа. Выдвинув понятие о двух независимых, не допускающих взаимного воздействия субстанциях духовной и материальной, обе философские системы принуждены были установить связь между этими субстанциями через посредством третьей, высшей субстанции. «Этот исторический пример явственно показывает, что мы имеем дело с проблемой, от которой нельзя без дальних рассуждений отделаться ссылкой на ее неразрешимость».
Итак, философия должна, по мнению Вундта, перешагнуть границы опыта, «дополнить» последний. Требуется продолжать философский анализ до тех пор, пока мы не получим идеи единства, охватывающей оба независящие друг от друга ряда. Высказавши подобный взгляд, Вундт спешит сейчас же сделать важную для него оговорку: он заявляет, что единство мира может мыслить нами или как единство материальное или как единство духовного, третьего решения проблемы не существует. Судя по предварительным замечаниям, следовало б ожидать иной постановки вопроса. Вундт раньше доказывал категорически, что для построения идеи мирового единства мы не располагаем никакими положительными данными – никаким «содержанием» и «никакою» формулою». Другими словами, он обещал предложить нам идею всеобщего единства, созданную не по образу и подобию психического или материального единства, единства какого-либо из двух «рядов». Теперь делается замечание противоположного характера: читатели «Системы философии» оповещаются, что автор ее намерен наделить новое понятие чертами, свойственными одному из противостоящих, соподчиненных «начал»; которому именно, отгадать не трудно, раз нам известны симпатии Вундта. Приравняв организаторскую волю организуемой массе, Вундт снова восстанавливает первую в ее «господских» правах. Отличная, согласно его первоначальному заявлению, от психического ряда третья, Всеобъединяющая величина оказывается на самом деле не чем иным, как заключительным членом этого ряда. Верховный «руководитель» капиталистического предприятия противостоит промежуточным организаторским звеньям, как организатор организуемым, и, одновременно, стоит с ними рядом, как организатор с организаторами.