— Туда можно? — спросила Таисия Ивановна, бросив взгляд на дверь.
— Можно… — растерянно, пожав плечами, пробормотал мальчик.
За дверями в этот момент продолжался шум.
Филатова старшая тяжело вздохнула, поднялась со скамейки, подошла к двери. Ещё раз вздохнула, и постучав, вошла в кабинет главврача.
— Привет, Олеся… — пробормотал парень.
Филатова повернулась и пристально посмотрела на него.
— Привет… — она вновь попыталась вспомнить имя мальчика.
— … Данила, — подсказал он ей. — Ты за допуском?
— Да…
— А мне не дали… — расстроено сказал Раер.
— И мне не дадут… У тебя что? Какое заболевание?
— Сердце… син… — Дан запнулся, вспоминая мудреное название своего диагноза.
— Синусовая аритмия?
— Да… -
— Предлагали в шахматную секцию перейти?
— Да, — уныло ответил Раер.
— А ты что?
— Сказала, что уже выбрал!
— А зачем тебе эти соревнования? Занимайся так… для себя…
— Как это зачем? — подскочил Данька с места. — Я просто так не хочу. Я хочу войти в сборную…
— Зачем?
— Чтобы всех обыгрывать! Чтобы выиграть кубок на чемпионате мира… Чтобы…
Олеська не выдержала и громко, заливисто засмеялась.
— Во размахнулся! Хочет он выиграть чемпионат мира! Однако и напор у тебя!
Раер опустил голову и сел обратно на скамейку.
— Откуда такая уверенность? Ты здесь пока ещё ничего не выиграл…
— Выиграю! — уверенно ответил он.
— Ну ладно, — Филатова примирительно похлопала парня по спине. — Не обижайся…
Данька приподнял голову и внимательно, с подозрением посмотрел на неё.
— А почему тебе не дают допуск? И как тогда, ты, участвуешь в соревнованиях?
Их взгляды встретились, Филатова грустно улыбнулась, отвела глаза и тихо пробормотала.
— У меня всё гораздо хуже, чем у тебя… Эпилепсия.
— А-а… — протянул, немного смутившись Раер. — Это когда падают на землю и пена изо рта?
— Что-то в этом роде, — уклончиво подтвердила Олеся, эта тема всегда была ей не приятна. — Не повезло нам… — вздохнула она.
У Олеськи всегда было одно желание, чтобы из команды никто и никогда не увидел её приступы. Потребовалось два года, чтобы она призналась себе: «- да, я больна». Ей и сейчас было тяжело с этим смериться. Столько планов, амбиций… возможно им никогда не сбыться…
Из кабинета снова послышались крики и ругань. Дан, слышал голос своей мамы, он вторил голосу мамы Олеси. Ребята переглянулись и посмотрели на дверь. Однако на сей раз крики сразу же стихли. Несколько секунд стояла полная тишина. Дверь медленно открылась… Олеся и Дан замерли. Из кабинета вышли две женщины — мама Олеси и мама Дана.
— Так как вы говорите надо писать заявление… — спросила Раер.