— Ари, дорогая…
— Нет. — Поднимаю руку и перевожу ледяной взгляд на тетю Мэри. — Не надо.
— Это твой выбор, Ари. И ты…, — она надавливает пальцами на переносицу, а затем порывисто опускает руку вниз, — ты можешь поступить так, как считаешь нужным.
— Мы примем любое твое решение. — Тихо обещает Норин, а я вдруг усмехаюсь.
Громко и нервно. Хватаюсь за живот пальцами, полностью обхватываю ими талию и смотрю на этих женщин, на этих самых близких мне людей, едва ли сдерживаясь от крика. Глаза колет. Зажмуриваюсь, а когда распахиваю ресницы, они намокают от пелены.
— Примете любое мое решение? — Спрашиваю я, киваю, а затем неожиданно для себя размахиваюсь и сбиваю со стола горшок с отвратительным, кривым растением. Оно грубо врезается в стену, разлетается на сотни осколков, а мне плевать. У меня сердце разбилось так же безжалостно, как и этот бездушный предмет. — Вы что — издеваетесь? Боже, и какой тут может быть выбор! О чем вы?
— Ари…
— Я не виновата, вы не виноваты. Никто не виноват, но жизнь катится под откос!
— Ты должна решить, что для тебя важнее.
— Что для меня важнее? — Поражаюсь я и стремительно несусь на тетю Норин. Она в ту же секунду отводит взгляд, а я стискиваю зубы, пытаясь унять дрожь в ногах, в груди, в сердце. — Посмотри на меня. — Она не смотрит. — Посмотри! — Норин медленно переводит на меня взгляд, а я непроизвольно хватаюсь пальцами за губы и пожимаю плечами, — мне семнадцать лет. — В глазах у моей тетушки появляются слезы, но она стойко выдерживает мой взгляд, не опустив гордо поднятого подбородка. Я виновато покачиваю головой. — Да, у меня больше нет семьи, я многое пережила, и это эгоистично, но я не хочу умирать.
— Ари, я понимаю.
— Не понимаешь. Ведь я должна хотеть! Я должна присоединиться к ним. Я должна испугаться той жизни, в которой я стану похожей на вас! — Закрываю глаза и неторопливо опускаю плечи. Что я говорю. Мне стыдно за свои слова. Но это правда. Я только начала с нового листа эту жизнь. Только преодолела тот резкий поворот, что норовил забрать все, что было важным. А теперь новое испытание? Новое сомнение? — Как я могу поступить правильно, если нет правильного варианта?
Тетя Норин проходится руками по лицу, заправив за уши волосы, а затем осторожно кладет ладони мне на плечи.
— Всем нам было страшно, Ари. Но мы приняли одинаковое решение. М ы выбрали не смерть, а жизнь. Е сли ты думаешь, что в этом доме тебя будут осуждать, ты ошибаешься.
— Я хочу вновь увидеть маму.
— Я тоже, дорогая. — Срывающимся шепотом, отвечает Норин и поджимает губы. — Но Реджины больше нет. Она погибла, а ты осталась в живых. Может, это знак?