— Какой знак? Пойти на сделку с Дьяволом? Но что со мной будет? Кем я стану?
— Не бойся.
— Но мне страшно.
— Знаю, но у тебя нет выхода. — Чеканит она, взглянув мне в глаза так пристально, что у меня перехватывает дыхание. Глаза у моей тети небесно-голубые, полные знаний, боли, мудрости. Она смотрит на меня, а я ей вдруг верю. — Ты не умрешь сегодня.
— Но…
— Не умрешь. Я через многое прошла, но я дышу и стою перед тобой. И ты сможешь.
Я устало прикрываю глаза и киваю. Рана на шее взвывает с новой силой. Ноги слабо подкашиваются, и я едва не падаю на тетю Норин. Но внезапно мне больше не хочется так бояться. Не хочется плакать, хочу быть смелой и хочу преодолеть ужас внутри. Поднимаю голову и смахиваю со щек слезы. Это то, кто я есть.
Я могу бояться Дьявола, людей, обстоятельств. Но я не должна бояться самой себя.
— Ари, — едва слышно протягивает Мэтт и растерянно покачивает головой, — куда ты?
Не хочу отвечать. Он недовольно подается вперед, но его останавливает тетя Мэри. Уверена, сил у нее справиться с Мэттью хватит. Вопрос лишь в том, кого именно нужно в руках удержать: здравомыслящего Мэтта или моих странных тетушек. Поправляю волосы и, слабо покачнувшись, направляюсь к себе в комнату.
Наверное, я сошла с ума, но, кажется, я собираюсь заключить сделку с Дьяволом.
ГЛАВА 12. СЛОВО ЛЮЦИФЕРА.
Я не закрываю дверь. Не успеваю. Перед глазами все переворачивается, и я невольно врезаюсь в стену, закрыв от боли глаза. В голове проносится гул, в ушах звенит. И хотела бы я оказаться в другом месте, но не получится. Я здесь, потому что иногда выхода нет. И я бы солгала, если бы сказала, что меня устраивает такой расклад.
Обладать силой и заставлять людей делать то, что тебе нужно — полезнейший дар. В большинстве своем люди только и делают, что мечтают о подобной возможности. Но мне, к сожалению, открывается перспектива не только на счастливое будущее.
Я бы назвала это семейным проклятием.
Отлипаю от стены и вяло встряхиваю головой. Руки наливаются свинцом. Я делаю несколько шагов вперед, выпрямив спину, а затем присаживаюсь на край кровати. Нужно сделать то, что сделали тетушки; то, что сделала моя мать. Но неожиданно я понимаю, что не имею ни малейшего представления о том, как это работает. Позвать его? Выкрикнуть в окно его имя? Написать буквы на запотевшем зеркале в ванной?
Измученно улыбаюсь и прикрываю ладонями ледяное лицо. Я и не представляла, что так сильно замерзла. Окна открыты. Н адо закрыть. Но у меня совсем нет сил.
— Нужно нарисовать перевернутый треугольник. — Внезапно говорит знакомый голос, и я застываю с руками, прикрывающими глаза.