— Там же, где и твое чувство юмора.
— У меня прекрасное чувство юмора.
— Было. Пока ты не встретила Хэрри, и он не заразил тебя своим невероятным даром: говорить всякую чепуху, да еще и не вовремя.
— Так, все, иди! — Я, смеясь, отпихиваю парня от себя, а затем хватаюсь пальцами за губы и раздраженно взвываю. — В смысле, иди, если хочешь.
— Если пожелаю?
— Если соизволишь.
Мэтт усмехается и плетется в гостиную, а я закатываю глаза, прямо как он несколько минут назад. Отстойный дар. Нужно срочно научиться его использовать.
С кухни тянется приятный запах. Это явный признак того, что готовит Норин. Почти уверена, что когда я пройду на кухню, Норин будет стоять у плиты, а Мэри-Линетт сидеть за столом и грызть яблоко. Это их обычное состояние. Старшая, ответственная сестра, ну, и младшая: в каком-то роде свободная и, в присущей для себя манере, легкомысленная.
Они одновременно переводят на меня взгляды, когда я останавливаюсь на пороге. Я понятия не имею, что сказать, поэтому измотано взмахиваю руками и опускаю их, ударив по бедрам, будто отбиваю в гонг. Денек сегодня определенно выдался не самый лучший.
— Как ты? — Спрашивает Норин, помешивая еду в сковородке. Она отворачивается. А я и не удивляюсь. За то короткое время, что мы общаемся, я уяснила, что Норин скрывает все свои чувства. Правда, теперь я догадываюсь почему.
— Он передавал тебе привет.
— Как мило с его стороны. Вот только это не ответ на мой вопрос, Ариадна.
— И сказал, что скоро вернется.
— К сожалению, об этом мне известно и без его предупреждений… — Норин спокойно переставляет еду с горящей конфорки и потирает руки о фартук. — Ты проголодалась?
— Не знаю. Об этом я еще не успела подумать.
— А что об этом думать? — Спрашивает Мэри-Линетт и похлопывает по креслу рядом с собой. В правой руке у нее яблоко. Так и знала. — Расскажи, что у тебя за способности?
Смотрю тетушке прямо в глаза и на выдохе произношу:
— Встань. — Мэри-Линетт встает. — Выкинь яблоко. — Она подходит к мусорной урне, послушно выбрасывает яблоко в пакет и переводит на меня ошеломленный взгляд.
— Управляешь разумом?
— И порчу себе жизнь, — плюхаюсь за стол и устало ударяюсь лбом о его поверхность.
— Неудивительно. — Ровным голосом отрезает Норин.
— Что я порчу себе жизнь?
— Что ты управляешь разумом. — Она стягивает фартук, вешает его на крючок и вдруг садится напротив, сомкнув в замок пальцы. Я растерянно приподнимаю на нее взгляд.
— В каком смысле?
— Реджина умела нечто подобное. Копалась в тебе, будто ты миска с конфетами.
— Она могла забрать воспоминания или боль. — Поясняет Мэри-Линетт. — Очень часто ее способности помогали нам скрывать свои просчеты с людьми в Астерии.