— Издержки векового авторитета?
— Он контролирует эти три элемента. Управляет материей, разумом и забирает силы.
— Три точки на твоей шее, Ари, — тетя Мэри подходит ко мне и прикасается пальцами к треугольнику. А я и забыла, что на мне стоит дьявольское клеймо. — Три составляющих, треугольник, его знак. Как напоминание о том, что он все контролирует: наше тело, душу и наше дыхание.
— Почему я впервые об этом слышу?
— Возможно, потому что ты только начинаешь понимать наш мир.
— «Наш мир», — эхом повторяю я и убираю упавшие на лицо волосы. У меня внутри происходит нечто невообразимое, и я понятия не имею, что мне делать. — Когда мир вдруг взял и разделился на две части? Ваш мир и мир людей. Просто абсурд.
— Он разделился давным-давно, девочка, — отрезает Джейсон, внезапно появившийся в комнате. Он облокачивается о дверной косяк, а в руках сжимает тарелку с едой, которую на вечер отложила Норин. Ох, что он творит? Она ведь сейчас опять на него накинется.
— Что, черт возьми, вы еще здесь делайте? — Вопрошает Норин, расправив плечи.
— Я ем.
— Е дите?
— Мне пообещали ужин в компании симпатичных женщин.
— Что ж, тебе повезло, — выдыхает Мэри-Линетт, наплевав на вежливость, — мы здесь не выкидываем дворняг на улицу, если у них симпатичное личико.
— Тогда вам тоже повезло. — Джейсон ухмыляется. — Мое личико вполне себе милое.
Усмехаюсь, а тетушки пронзают меня недовольными взглядами. Ну, что? Поговорят хотя бы с кем-то, кто пришел с большой дороги, не молится и не задает лишних вопросов.
Неожиданно Джейсон и Мэри-Линетт одновременно застывают. Норин недоуменно смотрит на сестру, а мужчина медленно поворачивает голову, чтобы изучить коридор.
— У нас гости, — поясняет Мэри, — я слышу, как кто-то подходит к двери.
В ту же секунду раздается неприятный звон, и я вскидываю брови. Люцифер вряд ли воспользовался бы звонком, да и проходить через парадный вход для него большое дело, я уверена. Так что, взмахнув руками, я восклицаю:
— Расслабьтесь. Наверно, это ребята.
Схожу с места, но неожиданно натыкаюсь на взволнованный взгляд тети Норин. Она пересекает комнату в два огромных шага и берет меня за руку, потянув на себя. Я смотрю в ее глаза, обескуражено выдохнув. Мне надоело, что она постоянно пытается сказать мне, что делать и как себя вести. Забота, точно такая же, как и та, которой укрывала меня мама. Т очнее душила. Забота, в которой, порой, нет смысла, которая доходит до абсурда.
— Все в порядке. — Говорю я, не отрывая взгляда от тети. — Это мои друзья.
— А если нет?
— У нас в доме три ведьмы и один оборотень. Почему ты так боишься?