– А со двора не выгнала?
– Нет, он под навесом с холопом спал, хлеба ему вынесли.
– Тогда грех невелик.
– А с другой стороны, – задумалась Феодосия, – это ведь Господь наш в образе нищем мог по земле идти?
– Истинно! – согласился отец Логгин. – Чтоб нас проверить: достает ли любви к ближнему?
– Тогда грех был калику перехожего во двор гнать?
– Тогда – грех.
– Ой, вспомнила. Тот нищий потом на торжище кошелек украл и деньги пропил. Ему пуп вырвали да на древо повесили. Значит, не Господь то был. Он бы красть не стал. Выходит, не согрешила аз?
– Ну, выходит, что не согрешила, – несколько притомившись, согласился отец Логгин.
– Слава Богу!
– Или в церковь из-за блуда или пития не пошла?
– Нет.
– Или ударила кого по лицу?
– Нет-нет…
– Или била сироту без вины? Или пихнула человека в кал? Или изгваздала в кал чужое платье из зависти или для посмешища? Или в пост пировала с пляскою и гуслями? Или срамила попадью? Или опоздала на церковную службу из-за лени или сна ради? Или говорила хульные слова? Или в рост деньги давала? Или гнев держала на кого?
– Грешна, отче, держала гнев.
– Ну, сколь долго держала гнев, столько и поста.
– Час, значит, поститься?
Отец Логгин обдул испарину со лба.
– Час, – наконец порешил он. – На кого гнев-то держала? Впрочем, не говори… Бог и так видел.
– Неужели, отче, Господь и за кошками следит?
– За всякой тварью… Или зажгла ты дом либо гумно? Или душу погубила?
– Юда сын Ларионов внове рекши: «Ах, сгубила ты, Феодосия, мою душу!»
– Это не в счет. Это раб Божий Юда изрекши аллегорически.
– Вроде как лжу?
– Для лепоты словесов.
– А-а!
– Или блудила с Юдой?
– Нет-нет!
– Или с рабом либо с холопом была в соитии?
– Ни Боже мой! А жалко мне иной раз рабов. Разве Акулька виновата, что муж ея, Филька, Акулю вместе с чадцами и избой за деньги батюшке моему продал? Деньги все пропил в корчме за седьмицу либо за две!
– Так уж Богом заведено, что одни в услужении других. Разве мы сами не рабы вечные царя нашего Алексея Михайловича? Холопы мы государя нашего светозарного и тому с ликованием радуемся. А государь Алексей Михайлович тоже раб – раб Господа нашего. И смиренно рабство сие принимает.
– А может, в каких землях нет холопов? – спросила Феодосия.
– Сие невозможно. Кто тогда рабскую работу будет выполнять? А ежели кому зело тяжкий холопский труд и выпал, так то испытание от Бога. Бог тяжелее всех испытывает то чадо, которое больше всего любит и которому хочет добра. Акулину Господь возлюбил и наслал ей испытание, говоря тем самым, что мужа, данного Богом, она должна поддерживать во всех его лишениях. Бьет Акульку муж?