Она подумала немного.
- Ну тут же и появился. Из кустов.
- Что значит - тут же? Через минуту, через две?
- Там же у нас крик был на лужайке... Не помню... Пока я рассказывала...
- Но с вами же тоже было плохо, вас минеральной водой отливали.
- Было дело, - мрачно согласилась она.
- А Коротков появился, когда вы уже в себя пришли?
- Ну да.
Значит, прикинул Синельников, Слава появился на поляне не менее как на пять минут позже Луньковой. А ей потребовалось на то, чтобы прийти с пляжа, две минуты - приблизительно столько прошло времени с мгновения, когда остальные услышали отдаленный крик. За пять минут много можно успеть, если человеку двадцать девять и он атлетического сложения...
- Вы вчера, когда мы ездили на место, говорили, что Перфильев упал и закричал, словно его ножом ударили. Вы не пробовали его поднять?
- Что вы?! - У нее даже округлились глаза от такого немыслимого предположения. - Он двигаться не мог. У него, наверно, инфаркт был. Я как-никак медучилище кончала.
В последних ее словах звучала некая легкая оскорбленность, и это понравилось Синельникову.
- Ну хорошо, Мария, на сегодня хватит. Я вас еще позову. - Он подписал ей пропуск и добавил: - Поставьте в двести второй комнате печать.
Когда она уже подошла к двери, он сказал:
- Между прочим, служба ваша у Короткова может и прекратиться.
Она сделала презрительный жест и ответила, не оборачиваясь:
- Подумаешь! Без работы не останусь. Медсестры нарасхват. Могу и на две ставки устроиться.
- Счастливый человек. Ну ладно, позовите его сюда.
Открыв дверь и выйдя в коридор, она молча показала Короткову рукой дескать, просят. Коротков был хмур, но вполне спокоен. Правда, по его подглазьям можно было заключить, что спал он эту ночь в отличие от Марии Луньковой несладко, если вообще спал.
- Знаете Владислав Николаевич, диковатая мысль у меня возникла, - сказал Синельников словно бы в раздумье. И, закурив, продолжал: - Друзья ваши, Румеров и Максимов, гуляли вчера от души. А вы ни капли в рот не взяли. Обидно, а? Лучше бы вам выпить.
- Не злоупотребляю. Я за рулем.
- Все мужчины были с такими красивыми женщинами, а вы без...
Синельников замолчал, решив молчать до тех пор, пока не заговорит сидевший перед ним самоуверенный, красивый и, судя по всему, весьма деловой и неглупый человек. Синельников, собственно, высказал сейчас вслух то, что подспудно служило исходной точкой складывавшейся у него версии. И сделал он это умышленно.
У Короткова хватит сообразительности понять, к чему все это клонится. Синельников ставил ловушки. Если его версия верна, то Коротков в эту минуту должен выработать для себя линию поведения: как реагировать на открытый ход? Сам Синельников ничем не рисковал, так как было совершенно ясно, что при любом варианте прямых улик в доказательство своей версии ему не добыть, а получению косвенных Коротков помешать не сможет.