Не так удивительно то, что здесь предлагается (логика мышления прослеживается легко), поразительно другое: положения трактата беспредельно абсолютизируются, распространяются на всех и на все: в данном случае речь идет не о каких-то более или менее бесчестных приемах, а как бы об обычных, нормальных методах, считающихся, вероятно, даже достойными подражания. Предлагается исключить любую возможность выбора, и тогда другой человек (если речь еще может идти о «другом») будет доведен до состояния совершенного безволия и пассивности. Даже Макиавелли до такого не доходил.
2. То, что манипулирование другим человеком является в данном случае единственной целью, видно по следующим двум словам, определяющим содержание и предназначение всего трактата: надо научиться «открывать» и «закрывать» («Гуйгу-цзы», гл.1, «Бай хэ» ). Два обычных действия, просто два жеста: «открыть» означает побудить другого откровенно изложить то, что он думает, чтобы понять, соответствуют ли его чувства нашим; «закрыть» означает пойти в противоположном направлении, вызвать реакцию другого человека и проверить, говорит ли он правду. Эти два акта должны происходить по отдельности, по-тому что они дополняют друг друга: либо под нашим влиянием другой, отбросив всякую осторожность, «открывает» нам свою душу, либо, напротив, решительно встав на его пути, мы провоцируем его на то, чтобы он, остановившись перед нашим барьером, внезапно проявил свои чувства и мы смогли бы «сделать вывод» о том, насколько правдиво все то, что он говорил.
Первый маневр можно было бы назвать зондирующим, а второй – контрольным; первый направлен на то, чтобы вызвать нашего собеседника на откровенность и узнать, чего он в действительности желает; второй должен спровоцировать его реакцию на противодействие и выявить то, что он хотел бы скрыть. Сочетание этих двух маневров помогает «прозондировать» и «проверить» другого человека: либо следует идти в том направлении, в каком его можно повести за собой, либо – пойти в обратном направлении, чтобы, наблюдая за его реакцией, изучить степень его сопротивления. Поскольку молчание иногда красноречивее слов, недоговоренность также может разоблачить нашего собеседника.
Как в первом, так и во втором случае, «открывает» ли он или «закрывает» рот, говорит ли он свободно или ведет себя сдержанно, другой человек полностью раскрывает себя, и им можно управлять как простым механизмом (действуя подобно двум противоположным и дополняющим друг друга факторам: инь и ян, лежащим в основании всего сущего). Эта дихотомия справедлива также по отношению к природе слова и речи: с одной стороны, существуют положительные начала