За высокую силу материнства.
Мне кажется, величайшую радость жизни, какая только есть на свете, испытывает женщина. встречая своего младенца после мук рождения. Я думаю — эта радость включает в себя ту радость, какую частично испытываем и все мы в своем счастье.
За счастья рождения.
Умереть — это значит отдаться до конца, как отдается на дело рожденья женщина и через это становится матерью… А смерть матери — это не смерть, а успенье.
Помянем же святую женщину.
Я будто живую воду достаю из глубокого колодца ее души, и от этого в лице я нахожу, открываю какое — то соответствие этой глубине.
От этого тоже лицо ее в моих глазах вечно меняется, вечно волнуется, как отраженная в глубокой воде звезда.
За живую воду женской души.
Посмотрит на тебя, улыбнется и всего осветит так ярко, что деться лукавому некуда, и все лукавое уползает за спину, и ты лицом к лицу стоишь избавленный, могучий, ясный.
За ясность чувств.
В любви можно доходить до всего, все простится, только не привычка…
Выпьем за то, чтоб любовь никогда не становилась привычной.
Женщина протянула руку к арфе, тронула пальцем, и от прикосновения пальца ее к струне родился звук. Так и со мной было: она тронула — и я запел.
Мой тост за песню, которую порождает женщина в наших душах.
«… будь счастлив тем, что твой ландыш простоял за каким–то листиком и вся толпа прошла мимо него. И только под самый конец одна женщина за тем листиком открыла тебя, и не сорвала, а сама наклонилась к тебе.
За счастье.
Сегодня такое солнце, что я вспомнил всю радость свою, как вышла она мне на один только день. Не было тогда еще в поэзии строк, отвечающих моей радости, но за годы моего отчаяния стих родился: «Мир есть луч от лика друга, все иное тень его».
За дружбу.
Сколько отмерено человеку в ширину — столько счастья, сколько в глубину — столько несчастья. Итак, счастье или несчастье — это зависть наша одного человека перед другим. А так нет ничего: счастье и несчастье — это только две меры судьбы: счастье — в ширину, несчастье — в глубину.
За счастье.
В том–то и дело, что та любовь (от Бога), и эта любовь (от страсти) автономны, и если женщина разлюбит, Бог почему–то не заступается.
Так что, как бы мы ни любились, несчастно допустимо…
Значит, держись в любви своей так высоко, чтобы, встав на цыпочки. На большие пальцы, земли касался бы, а концами длинных пальцев руки доставал бы до неба, в такой любви тебя не унизит никакое несчастье.
За любовь.
Когда человек любит, он проникает в суть мира.
За любовь.
Любовь, как большая вода: приходит к ней жаждущий, напьется или ведром зачерпнет и унесет в свою меру. А вода бежит дальше.