— Линия не-делания, — прокомментировал Кастанеда, — прямо противоположна тому шаблону или шаблонам, к которым мы привыкли. Наши привычки, например курение, связывают нас цепями... В смысле не-делания, с другой стороны, возможны все направления.
Мы немного помолчали. Я нарушила тишину, чтобы спросить о донье Соледад. Я сказала, что она произвела на меня впечатление нелепой фигуры или даже ведьмы.
— Донья Соледад — индеанка, — ответил он мне. — История ее преображения — это что-то невероятное. Она вложила в свое преобразование столько силы воли, что в конце концов достигла его. При этом ее воля развилась до такой степени, что, как следствие, развилась и ее чрезмерная личная гордость. Именно по этой причине я думаю, что она не сможет пройти на цыпочках по левую сторону Орла. Но в любом случае, то, что она могла делать, — фантастично! Я не знаю, помните ли вы, что она была... она была «мамаситой» (mamacita) Паблито. Она всегда стирала белье, гладила, мыла посуду... кормила кого-нибудь.
Рассказывая это нам, Кастанеда имитировал старушечьи жесты и движения.
— Видели бы вы ее сейчас, — продолжил он. — Донья Соледад — молодая и сильная женщина. Теперь ее надо бояться!
— «Очищение» заняло у доньи Соледад семь лет. Она укрылась в пещере и не покидала ее. Она оставалась там, пока все не закончила. Через семь лет все было позади. Даже если она не сможет пройти мимо Орла, — сказал Кастанеда, полный восхищения, — она никогда больше не будет бедной старушкой, которой была когда-то.
После паузы Кастанеда напомнил нам, что дон Хуан и дон Хенаро по-прежнему не с ними.
— Теперь все по-другому, — ностальгически подчеркнул Кастанеда. — Дона Хуана и дона Хенаро нет. С нами женщина-Толтек. Она дает нам задачи, и Ла Горда и я выполняем их. У других тоже есть задачи; разные, и в разных местах.
— По дону Хуану, женщины более талантливы, чем мужчины. Женщины более восприимчивы. Более того, их жизненная ноша не так тяжела и они не так устают. Поэтому дон Хуан передал меня в руки женщине. Он передал меня в руки другой стороне единства мужчина—женщина. Более того, он передал меня в руки нескольких женщин — сестричек и Ла Горды.
— У женщины, которая теперь учит нас, нет имени[17]. Она просто женщина-Толтек.
— Миссис Толтек теперь учит меня. Она ответственна за все. Все остальные — Ла Горда и я — ничто.
Мы захотели выяснить, знала ли она, что он собирается встретиться с нами и о других его планах.
— Миссис Толтек знает все. Она отправила меня в Лос-Анджелес побеседовать с вами, — ответил он, перенося свое внимание на меня. — Она знает о моих проектах и о том, что я собираюсь в Нью-Йорк.