стонало и раскрылось цветком желание. Тело ее напол-
нилось негою и уже было готово отдаться любви. Выехав
за город, Филиппо остановил машину у леса, откинул си-
денье и сказал:
– Давай займемся любовью.
– Что, здесь, в машине?! – возмутилась Катя. – По-
ехали, я хочу домой.
«Кретин, ну обними меня хотя бы», – подумала она
и уже спокойнее сказала:
– Я не могу и не хочу заниматься любовью в маши-
не, тебе ясно?
А он не слушал ее, схватил ее руку и положил на свое
возвышение, которое уже было готово к действию.
– Нет! – отдернула руку Катя.
Он нехотя поднял сиденье. Они подъехали к какому-
то каменному дому среди леса. Вокруг все заросло бурь-
яном и кустарниками, казалось, что сто лет здесь не сту-
пала нога человека.
– Это дом моих родителей, – сказал Филиппо, – но
они уже старые и живут со мной, а дом этот продаем, но
не находится покупателей.
Когда они вошли в дом, там оказалось темно и пах-
ло сыростью. Филиппо открыл ставни и разжег камин.
В комнате стояла одна широкая кровать и стол, и ничего
больше не было. Когда камин разгорелся, Филиппо взял
Катю за руку и потянул к кровати:
– Пошли заниматься любовью, – прошептал он и
стал раздеваться.
Быстро сняв штаны, он завалил Катю на кровать и,
чмокнув в губы, стал задирать юбку. Катя попыталась
его скинуть, но он ухватился за нее мертвой хваткой. Ей
очень не понравилась эта прелюдия без ласки, без поце-
луев. Но ее тело предательски застонало, по жилам по-
бежал огонь, и силы покинули ее. Ей так хотелось это-
го мужчину, что аж дыхание перехватило. Ее трепетные
губы впились в его обжигающий рот. Катя целовала его
лицо, шею, нежно гладила его голову и плечи и вдруг по-
чувствовала, что он не отвечает поцелуями, а дрожит от
желания и борется с ее юбкой и трусиками. Наконец-то
раздев Катю до половины снизу, он грубо вошел в нее. Ка-
тя почувствовала, как ее голодное тело наполнилось ска-
зочным теплом, невообразимой сладостью и задвигалось
в ритме желания. Но не прошло и одной минуты, как Фи-
липпо застонал и свалился на бок. Расстроенная Катя от-
вернулась от него, по щекам ее текли слезы.
«Боже, что это? – стучало в голове. – Так много го-
ворить и так мало сделать». Ее тело не получило того, че-
го ожидало, разгоревшийся огонь не утихал. Ее телу бы-
ло необходимо продолжение, но Филиппо встал, и быстро
одевшись, сказал:
– Поехали.
Катя чувствовала себя побитой собакой, ее неудовлет-
воренное тело стонало, на душе скребли кошки. Она вдруг
вспомнила, как это делал Геннадий. Как он долго и слад-
ко целовал ее, как его горячие и ласковые руки гладили
ее прелести, теребили соски, которые моментально реа-