Ее мысли испарились под напором удивления и удовольствия, когда язык Мортимера заскользил вдоль линии кружев. Она вдохнула и задержала дыхания в ожидании, когда его пальцы зацепили кружевную резинку ее трусиков и начали спускаться вниз по бедрами. Трусики упали к ее лодыжкам. На этот раз он не остановился, чтобы посмотреть, его руки разу же начали поднимать сначала одну ногу, затем другую, помогая ей выйти из нежного кружева. Мортимер бросил предмет на небольшую груду ее одежды, и только потом повернулся, чтобы полюбоваться ею.
Теперь Сэм действительно изо всех сил пыталась не прикрыться. Тогда его рука легко побежала по ее икре в мягкой нежности, почти успокаивающей… и он наклонил голову, чтобы поцеловать ямочку за коленом, позволяя языку скользить и лизать ее теплую плоть.
Сэм выдохнула с хрипом и потянулась к комоду, помогая себе оставаться в вертикальном положении, почувствовав, как ее ноги задрожали, и вцепилась в край комода еще крепче, когда его рот начал лениво исследовать дорожку вверх по внутренней стороне ее бедра. Она начала задыхаться, когда он остановился и повернулся, чтобы поцеловать ямочку за ее другим коленом, отставляя ее ноги немного дальше друг от друга. Затем он стал целовать еще один невидимый путь. На этот раз он не остановился на полпути, но, переложив руки на ее бедра, слегка сжал их и раздвинул друг от друга, он выцыловывал путь наверх, к самой ее сердцевине.
Сэм вскрикнула и отбросила голову назад, одной рукой отпуская комод и слепо ища голову Мортимера. Ее пальцы впились в его волосы и она держалась за них, когда его язык набросился на нее. Ее ноги подогнулись, а спина начала соскальзывать с края комода, Мортимер просто крепче схватил ее, поднимая, усаживая удобнее, а затем схватив ее ноги он положил их себе на плечи, продолжая делать то, что делал. И то что он делал, делало ее дрожащей массой, задыхающейся в бессмысленной потребности. Сэм никогда не испытывала наслаждения, подобного тому, что он ей дарил. Это было не просто хорошо. Это не была одна волна удовольствия, скользящая по ней с каждой лаской. Это были волны во множественном числе. Когда первая волна удовольствия начинала сходить, новая волна обрушивалась на нее, эхо первой становилось ярче, так что на Сэм было двойное нападение. Это было как будто бы каждое ощущение взрывалось в каком-то месте, а потом удваивалось, а потом утраивалось и так далее до тех пор, пока ее разум и тело не были охвачены огнем и не наполнены отзывающимся эхом удовольствия.
Это было ошеломляющее, почти мучительно, и только когда Сэм подумала, что она не может больше выдержать, Мортимер разжал одну руку на ее бедре и ввел ее в игру, скользя одним пальцем внутрь нее.