– Но это совершенно невозможно! – охнула Иоганна, а ее супруг, только заметивший вошедшего, сердито буркнул:
– Моя дочь не разговаривает с посторонними!
А Иоганна спросила, каменея от испуга:
– Да как вы вошли сюда?
Взгляд гостя внезапно потеплел. Незнакомец ласково улыбнулся герцогине, и она совершенно успокоилась, как будто в неожиданном появлении таинственного господина не было ничего необычного и пугающего. Потом гость прикоснулся рукой к головке Фике, и девочка кубарем скатилась со стула и подбежала к загадочному графу, улыбаясь ему так, как никогда не улыбалась домашним.
– Оказывается, этот волчонок умеет улыбаться! – сказала герцогу Иоганна.
– Да сядьте же вы! – приказал дочери герцог.
В чудеса он не верил, в магнетизм тоже и собирался было указать гостю на дверь, как вдруг граф Сен-Жермен, словно прочитав мысли и намерения Иоганна-Христиана Ангальт-Цербстского, протянул ему запечатанное письмо.
– Это письмо от Его Величества короля Прусского, – спокойно и дружелюбно объяснил граф, – в нем король просит разрешить мне свидание с вашей дочерью. Но я прибыл в Штеттин не по приказу короля и даже не по собственному желанию. Вашу дочь ожидает дальняя дорога и тяжелые испытания. Я должен помочь ей, внушить веру в себя и упование на милость Божью.
– Моя Фике и так уповает на милость Божью… – возразил герцог, но письмо все же раскрыл, прочитал и немедленно со всем согласился.
– Королевская воля – закон в доме его подданного, – сообщил гостю Иоганн-Христиан. – Где вы намерены говорить с Фике?
– Здесь… – ответил нежданный гость. – После… Когда все мы насладимся дивными звуками органа… Флейта нашего доброго короля Фридриха чуть было не отбила у меня вкус к музыке!
– Говорят, вы сами – музыкант? – осмелилась спросить оробевшая Иоганна.
– Я чтец, сударыня, – ответил Сен-Жермен, и его ласковая улыбка медом пролилась в душу герцогини, – читаю человеческие души словно запечатанные письма. Такой дар ниспослал мне Господь.
Когда рокот органа стих и наступило время покинуть капеллу, родители оставили Фике наедине с незнакомцем.
– Прочитайте и мою душу, сударь! – предложила девочка и осторожно прикоснулась исцарапанными пальцами к тонкой, точеной кисти посланца дяди Фрица.
Сен-Жермен встал за спиной девочки, коснулся ее затылка прохладными, словно весенний воздух, руками. И Фике вдруг почувствовала, как проваливается в сон – легко, стремительно, не успевая задуматься или испугаться. Сен-Жермен не оставлял ей времени на бесполезные сомнения и лишние чувства – веки стали тяжелыми, как мельничные жернова, руки безвольно упали. Ладони графа, обнимавшие затылок Фике, казалось, проникали в самые потаенные уголки ее сознания…