– Ваше Величество, – обратился к Екатерине Потемкин, – вам известно, что с Балкан доходят вести о готовности христиан поднять восстание против ненавистной Порты.
– Конечно, мой друг, – императрица с нежнейшей улыбкой взглянула на красавца камергера, которого даже отсутствие глаза делало необыкновенно интересным.
– То время, что я по вашему соизволению возглавлял Комиссию по делам инородцев, ведавшую привлечением колонистов в причерноморские области, не прошло даром. – Потемкин говорил уверенно, быстро: властные, жесткие слова словно саблей рубили воздух. – Самое время воспользоваться плодами моей деятельности на этом посту. В Причерноморские земли охотно прибывают переселенцы из балканских стран, подвластных Оттоманской Порте, – греки, болгары, сербы. Все они – наши братья по православной вере. Братской любовью, которую балканские христиане питают к России, не следует пренебрегать.
– Как же еще поощрить столь достойные чувства? – кокетливо улыбаясь, спросила Екатерина. – Что посоветует мой хитроумный Одиссей?
– Я сочинил воззвание к балканским христианам! – продолжил Потемкин. – И обратился к ним по-гречески и по-русски. В этом послании я внушил им уверенность в помощи Российской империи и призвал к восстанию против Порты. Давно известно, как ненавидят турок христиане, находящиеся под их игом. У меня и на примете есть несколько молодцов из числа болгар и сербов, которые смело донесут это послание до сведения своих соотечественников.
«Он на редкость умен, – подумала Екатерина, считавшая хитроумие новоявленного Одиссея отточенным клинком, способным разрубить запутанный турецкий узел. – Мне стоит почаще прислушиваться к нему. Хитер словно Гомеров Одиссей! Недаром мне указал на него сам Сен-Жермен».
Воззвание Потемкина к балканским христианам было напечатано. Подполковник русской службы болгарин по крови Назар Каразин и несколько его соплеменников под видом нищих странников отправились в Молдавию и Валахию, где и распространяли воззвание, спрятанное у кого в посохе, у кого – в корешке псалтыри. С такими же воззваниями в Албанию отправился Иван Петрушин, умело игравший роль венецианского купца, а в Черногорию – Эвдемирович и Белич, сербы, находившиеся на русской службе. Воззвание оказало поистине магическое действие. Не прошло и месяца, как в Черногории вспыхнуло восстание. Волны восстания хлынули в Албанию, Боснию, Герцеговину и Македонию… Порабощенная Эллада уповала на помощь Российской империи. Россия вступила в войну с Турцией.
Оттоманская Порта отправила в набег в южные пределы России войско из 60 тысяч крымских татар под бунчуком Калги-султана. В ответ на это в 1769 году в поход выступили две российские армии: первая под командованием князя Александра Михайловича Голицына, вторая – под началом Петра Александровича Румянцева.