– Comment intrigante[37], – сказала королева и впервые полностью раскрыла глаза. Они сияли, как топазы. – Я хочу увидеть его сейчас же. Он в вашей комнате? У вас есть от него ключ?
– Он в надежном месте. И да, у меня есть ключ. Я…
– Я сей же час пошлю за ним солдат. – Это сказал лорд Джеймс своим безапелляционным тоном некоронованного короля. – Это дело государственной важности, и юная девушка вроде вас не должна в него встревать.
– Возможно, за ним лучше послать личных воинов королевы. – Ведь мы не хотели бы, чтоб его содержимого коснулся кто-либо, кроме самой королевы.
Лорд Джеймс, само собой, возмутился.
– Уж не намекаете ли вы, месье, что я сам возьму что-либо из ларца, прежде чем передать его моей сестре?
– Ах, Джеймс, Джеймс! – Королева рассмеялась. Глаза ее заблестели от удовольствия – она наслаждалась ссорой этих двух мужчин и тем, что в ее власти было погасить конфликт или же, наоборот, дать ему разгореться. – Сьёр Нико, с вашей стороны ужасно невежливо делать подобные намеки. Извинитесь немедля.
Никола де Клерак поклонился; лицо его было непроницаемо.
– Как вам будет угодно, мадам, – сказал он. – Милорд, прошу вас простить меня за мою… невежливость
Королева встала. Она была высокой – даже выше, чем я думала. Она, по меньшей мере, на полголовы возвышалась надо мной и на два-три пальца – над своим братом. Месье де Клерак так и не поднял головы, а он был единственным, кто мог бы посмотреть королеве прямо в глаза. Интересно, он наклонил голову нарочно?
– Давайте пойдем и сей же час посмотрим, что в этом ларце, – сказала Мария Стюарт. – Возможно, матушка положила в него драгоценности. А может быть, письма, в которых говорится, как она меня любила. Мы вместе найдем его и посмотрим, что в нем лежит – это обеспечит нас развлечениями на нынешний день.
– Нет, – вымолвила я.
Они все воззрились на меня. Выражение лица королевы было недоуменно-вопросительным – она явно полагала, что ослышалась, ведь еще никто никогда не отказывался исполнить ее желания. Лорд Джеймс смотрел сердито и обиженно. Месье де Клерак – сьёр Нико, как с очаровательной фамильярностью назвала его королева – взирал на меня с любопытством и в то же время с опаской. Стало быть, только он поверил, что я в самом деле откажусь отдавать ларец королеве.
Если я отдам его, то снова стану никем – Ринетт Лесли, восемнадцати лет от роду, имевшей несчастье остаться вдовой с маленькой дочерью на руках, пленницей графа Хантли или же графа Роутса в зависимости от того, кто из них окажется сильнее. Моя грамота королевской ленницы утратила силу со смертью Марии де Гиз. На меня станут жестоко давить, принуждая выйти замуж за какого-нибудь чужака, чтобы дать либо одному, либо другому графу безраздельную власть над Грэнмьюаром. О Грэнмьюар, мой дом, мой сад у моря! Они заберут и укрепят его, чтобы контролировать морские пути в Нидерланды и идущие поблизости древние скотопрогонные дороги. Может быть, мне позволят там жить, а может быть, и нет. И все оттого, что я буду никем, и не в моих силах будет помешать им.