— Э, хорош, мужики! Сейчас опять начнете концами меряться, не тот возраст, не солидно.
— Что, возраст — это когда животами стучатся?
— А, тож! Мужики в Европе пошли, обратил внимание? Словно беременные! И как своими причиндалами до баб дотягиваются?
— В Штатах феминистки требуют нормальных мужиков держаться определенной дистанции, отсчет по сексдомагательству считается от 22 сантиметров в сторону уменьшения, в Европе планируют ввести от 25 сантиметров. И отчего так?
— Замеряли, наверное, — говорит Седой озадаченно, машинально почесав сокровенное.
— Мужики, дайте линейку, — поглядывая меж простыней, просит Леха.
— Они в состоянии покоя замеряли? — спрашивает Миша озабоченно.
— Кто же в состоянии покоя домогается? — удивляется Замполит.
— Тогда ошиблись с расчетами! — удовлетворенно говорит Миша — Беспредел. — Я свое хозяйство знаю!
— Вот объевропеимся, пересчитают и под нас, — мрачно замечает Сашка — Снайпер. — Твое за эталон возьмут, а, как страдать, так все будем!..
Миша довольно улыбается.
— У Миши только поверху мало — выскваживает там, а дуда его велика, этот флюгер не каждый сквозняк повернет, — занозит и тут же бальзамит Сашка.
— Ну и что? Ежеден умен не будешь, — замечает Седой. — Передых требуется.
— Этому месту тоже, — говорит Леха, не уточняя какому именно.
— Как хотите, но кальсоны байковые зимой — самая вещь!
— Да, — соглашается Миша — Беспредел. — Если незастиранные, да в размер, да байка…
— Слышь? — удивляется Замполит. — Это когда в ротах что–либо под размер выдавали? Вот поет… Прямо Айвазовский!
— Ладно, разобрались, а кальсоны, случайно никто не прихватил со службы? По сегодняшним дням — первый дефицит. Миша? Никак ты? Ну, ты и беспредельщик! Уволок кальсоны!
— А что, классная вещь, особенно зимой, — подтверждает Лешка — Замполит. — Я, когда у нас в подразделении на спортивные костюмы перешли, очень расстраивался.
— С чего это?
— Волосатость, как вы все можете наблюдать, у меня повышенная, спортивные обжигают, а еще, когда дурная синтетика, то и статистический заряд накапливаю. Вам–то что, а один раз попробовал на сборах дочку нашего зампотеха поцеловать, уж так она удачно стояла, так стояла… А… Лучше бы не пробовал!
— Шандарахнуло?
— Два раза. Сперва статистическим, потом нестатистическим.
— Она?
— Угу.
— Это не Марина ли? — удивляется Георгий, вспоминая ту, от чьей улыбки хотелось выстрелить себе в сердце. — Так ее кто только не целовал! Целоваться она мастерица, на ней все перетренировались. А что, в постель никто так и не затащил?
— Она по заму начразведки сохла, — говорит Миша.