— Я и забыла, — промолвила она.
И, словно вспомнив о лежащей на ней обязанности, она вздохнула и стала опять подниматься наверх. Увидав застывшую в своем величии Пелигрос, Хуанита сразу развеселилась и бросилась к ней.
— А, Пелигрос, — воскликнула она, хватая ее за обе руки. — Только подумай! Я вырвалась из школы. Нет больше наказаний, нет больше ни арифметики, ни грамматики!
Сеньорина Пелигрос поднялась не спеша, стараясь сохранить свое достоинство, которое, по ее мнению, могло оказывать облагораживающее влияние на мир. Но Хуанита не считала нужным скрывать своего восторга, от которого подвергалась такой опасности мантилья почтенной дамы, и, схватив ее, пустилась танцевать какой-то дикий танец, от которого Пелигрос едва не задохнулась.
— Не нужно больше ходить к ранней обедне в шесть часов утра! — кричала Хуанита, выпустив из своих объятий Пелигрос. — Неужели вы всегда ходите к ранней обедне?
— Нет, — важно отвечала Пелигрос. — Таких вещей не требуется от дамы.
— Слава Богу! В таком случае я не раскаиваюсь, что я уже выросла. Сейчас я сделаю себе настоящую прическу. Дайте мне, пожалуйста, пару булавок.
Она бросилась к мантилье Пелигрос и вытащила из нее пару булавок, несмотря на отчаянное сопротивление бонтонной дамы. Потом она заложила венком на голове свои тяжелые косы, сбросила мантилью и, смеясь, остановилась против Пелигрос.
— Вот я! Совсем взрослая! Выше вас! Она знает нашу шутку? — вдруг обратилась она к Сарриону.
— Нет.
— А вы знаете, что я вышла замуж, — заявила Хуанита, храбро становясь перед Пелигрос.
— За кого же? — вяло спросила хранительница светских приличий.
— Как за кого? За Марко!
В ответ Пелигрос только тяжело вздохнула и закрыла лицо своими белыми руками.
В эту минуту в комнату вошел Марко. Но он не обратил внимание на Пелигрос: ее белые руки играли такую выдающуюся роль в ее повседневной жизни, что они были всегда на виду.
— Твои платья были упакованы как следует в школе, — сказал он, обращаясь к Хуаните. — Сестра Тереза привезла их с собой из Памплоны. Ты найдешь их в своей комнате.
— О, о! — застонала Пелигрос.
— Что такое? В чем дело? — деловито спросил Марко. — Что с ней?
— Я только что сказала ей, что мы поженились, — весело вскричала Хуанита. — Ты, по-видимому, сконфузил ее, упомянув о моих платьях. Этого не надо было делать, Марко.
Пелигрос вдруг поднялась и направилась к двери.
— Я пойду, — сказала она. — Я распоряжусь, чтобы вашу комнату привели в порядок. Никогда еще мне не приходилось быть в таком смешном положении в доме истинного гидальго.
— Зато мы можем быть здесь и счастливы, и веселы. Не так ли? — говорила Хуанита, бегая вокруг нее и стараясь обнять ее прямой, как палка, стан. — Вам нечего здесь конфузиться. Ведь Марко и я — мы поженились только для вида!