– Wachsbier… Helimann Killer… Frauen… die Toten… achtzehn…[44]
«Хм, эк его проняло-то, болезного. С чего бы это?»
– Не понял. Как вы сказали? Восковое пиво? – произнес я, продолжая глядеть на шпиона.
– А? Что? – вздрогнул «партнер», выходя из ступора.
– Я говорю, пиво у вас наверно забористое.
– Э-э-э… нет. Я просто… просто…
– Вам плохо? Воск, говорите, в пиво попал? – озаботился я, вставая. – Помощь не требуется?
– Нет-нет, спасибо. Просто мне это… вспомнилось кое-что.
– Что ж, бывает, – я пожал плечами и уселся обратно. – Пиво-то хоть хорошее?
– Хороший портер, – подтвердил Смит-Манибраун секунд через пять. Глубоко выдохнув, поставив кружку на стол и промакнув губы салфеткой. Пальцы у него уже не тряслись, веко не дергалось, а на лице опять появился румянец. «Что ж, взял себя в руки. Молодец. Послушаем, что дальше скажет».
– Так что вы там про воск говорили? – вновь поинтересовался я, когда оппонент окончательно успокоился.
Мистер Смит нахмурился и покачал головой.
– Вам показалось. Я просто вспомнил Хелиманию и Weißbier Dunkеl[45]. Оно там по восемнадцать секто бочонок, – он поднял бокал с купоросским пивом и посмотрел на просвет. – Очень оно на этот портер похоже. Такое же крепкое. В больших количествах бьет наповал. Женщинам не рекомендуется.
– Понятно, – развел я руками. – А я уж было подумал, что вам просьба моя не понравилась. Ну, про роман этот, «Портал-18».
Шпион подозрительно зыркнул в мою сторону, пытаясь, видимо, уловить фальшь в глазах или в голосе. Однако не тут-то было. «Не на того, брат, напал». Взгляд мой оставался таким же чистым и безмятежным, как раньше. Прямо как у младенца или у, хм, абсолютно честного человека. Впрочем, так оно, скорее всего, и было на самом деле – я ведь и впрямь не понял, чего он так испугался.
– У меня нет романа с таким названием. Ваш друг ошибся, – медленно произнес мериндосец.
– Странно. А может…
– Нет, не может, – оборвал он меня. – Про восьмую печать – да, было. Про трех ангелов на игле – тоже. А про портал, да еще восемнадцать – нет, ваш друг меня с кем-то спутал.
– Ну что ж, нет так нет, – согласился я, а затем добавил с некоторым огорчением. – А вообще, жаль. Я ведь, признаюсь честно, думал, что вот он, неизвестный роман известного автора. Эх, такие день… пардон, такая мечта накрылась.
«Великий писатель» понимающе усмехнулся. И расслабился. Видимо, неявно высказанная мной мысль о наживе моментально рассеяла все подозрения. Ибо в глазах истинного мериндосца меркантильный интерес – это святое. Объясняющий не просто многое – всё!