Как бы подтверждая мои непонятно откуда взявшиеся страхи, Жанна неожиданно подалась вперед, будто и впрямь собиралась шагнуть с обрыва, но в ту же секунду, словно наткнувшись на какую-то невидимую преграду, испуганно замерла. Замерла, а затем, резко тряхнув головой, повернулась ко мне. Тяжело дыша, судорожно вцепившись в мою напрягшуюся руку.
– Андрей… Скажи, с тобой никогда не случалось такого, что… что тянет тебя куда-то? Куда-то в другой мир.
Я вздрогнул. А она, ничего не заметив, продолжила:
– Мне иногда снится. Снится, что я вот так же стою на скале, а передо мной дверь. А за ней… И, знаешь, мне становится страшно. Очень-очень страшно. И тогда я просыпаюсь. А если тебя рядом нет, не сплю уже до утра.
– Почему? – хрипло произнес я, не узнавая собственного голоса.
– Не знаю. Просто мне кажется, что если опять усну, то всё повторится и я… Я просто уйду туда. Навсегда.
– Там так плохо?
– Да. То есть нет. То есть я не знаю, плохо там или нет, но… мы там с тобой чужие. Совсем чужие друг другу.
– И… давно это? – тупо спросил я.
– Что давно?
– Давно это тебе… снится?
Жанна тихо вздохнула, опустив голову.
– С тех пор, как мы встретились.
Я промолчал. А она… Она неожиданно прильнула ко мне, ухватив за обе руки, дрожа всем телом:
– Андрюша. Любимый. Прошу тебя. Никогда, слышишь, никогда не отпускай меня. Иначе… иначе всё. А еще верь мне. Верь, несмотря ни на что. Что бы ни случилось. Что бы тебе ни почудилось… Пожалуйста.
Осторожно отцепив одну руку, я мягко провел ладонью по волосам любимой женщины. Осторожно коснулся лба, отбрасывая в сторону непослушные пряди, утёр катящуюся по щеке слезу.
Жанна смотрела мне прямо в глаза. Не отрываясь. Ожидая ответа. И, кажется, ничего не замечая вокруг.
Что я мог ей сказать? Только одно.
– Я тебя никогда не оставлю. Что бы ни случилось.
А потом мы целовались. Долго и самозабвенно. Но при всём при том, каким бы удивительным сей факт ни казался, исключительно целомудренно. То бишь без излишеств в виде… ну, в общем, вы поняли. И лишь в самом конце затяжного поцелуя до меня, наконец, дошло. Дошел смысл того, что случилось.
«Какой же я идиот! Ведь она же… Бли-ин! Она же мне сейчас в любви признавалась. А я… я просто болван!»
Да, надо было что-то делать. И срочно. Что именно, я понял, когда оглянулся и увидел то, что увидел.
Впрочем, на самом деле, увидел я это гораздо раньше, еще когда мы поднимались на смотровую площадку. И Жанна увидела. Но так же, как я, не придала особого значения тому, что встретилось нам на пути. Ну, то есть нет, придала, конечно, но совсем не в том смысле, в каком стоило. Да и я, признаюсь честно, сообразил об этом только сейчас, совершенно случайно вспомнив некоторые обычаи и традиции. Те самые, что хоть и считаются местными, но, тем не менее, для нас, пришлых, тоже подходят. Очень даже подходят. Как нельзя лучше.