со мной. Только в этом случае между нами что-то станет возможным. Я приняла решение.
Осталось получить его обещание. Слово колдуна-чернокнижника.
13. Перемены
Алан Кассий
Он спустился к машине после того, как убедился в том, что несносная девчонка закрылась
на все замки. Ему сильно не нравилась её затея остаться ночью в квартирке, но понимал, что иначе упрётся из вредности, и будет только хуже. Оставалось только надеяться, что
окажется благоразумной и просидит эту ночь и полдня тихо, не высовываясь.
— Алан, мне жаль, что так получилось, — немного смущённый взгляд телохранителя, словно оправдывающийся за происшествие, заставил его улыбнуться.
— Всё нормально. Так даже лучше, — задумался, перетирая пальцами не очень приятный
сюрприз, найденный в её косметичке.
Белый порошок рассыпался в пыль, оседая на асфальте. Усмехнулся. Вот лиса, думала, перехитрит его. Недооценила, девочка, его способности и возможности. Видение настигло
спонтанно: кровь, таблетка, ребёнок... Дальше потребовалась пара мгновений, пока
поднимал с пола женскую сумку и выпавшую косметичку, чтобы убедиться в Юлиных
намерениях. Вовремя она отвернулась.
Несмотря на досаду от найденной таблетки, настроение было хорошим. Юле он не
безразличен. Одна ревность чего только стоит! Девушка слишком взволнованна и горяча, чтобы сомневаться в чувственности этой строптивой кошечки. Только вспомнить её трепет
в его объятьях, от его поцелуев, заинтересованный взгляд из-под длинных ресниц. И всё
же что-то сдерживает её, сильно ограничивает. Но что? Он готов был к диалогу этим
вечером, надеясь сломать последнюю преграду, и всё равно чего-то не хватило.
— Домой, — бросил Евгению, забираясь в машину. Он порядком устал за эти двое суток, ведь практически без сна. Нужно выспаться, завтра будет тяжёлый день. — Пораньше
утром приедешь сюда, приглядишь за ней.
— Хорошо, Алан, — понимающе улыбнулся Евгений и повернул ключ зажигания.
Миронов
— Верни деньги... Верни деньги... Верни деньги...
— Да заткнитесь вы уже наконец! — крикнул Миронов куда-то в пустоту, крепко сжимая
виски.
Эти грёбаные голоса мучили его на протяжении всего времени бодрствования и лишь
слегка приглушались, когда он напивался водки. Он понимал, что к врачам идти
бесполезно. Его просто упекут в психушку, навек заклеймив страшным диагнозом от
общества. Не будет же он им рассказывать, как в зеркале видит чёрную тень,
обнимающую его голову, словно кто-то уселся на его плечи.
Жёсткий стук в дверь вывел Никиту Васильевича из состояния пьяной задумчивости.
Миронов отвлёкся от раздражающего скрежета в голове: