проваливаться в неизбежность своего положения.
— А то что? — теперь он тихо задаёт тот же самый вопрос и делает последние полшага, прижимаясь ко мне. Почти касается моих губ своими губами.
Ещё чуть-чуть, и он меня поцелует... Я отклоняюсь назад и вижу, как в тёмных глазах випа
загорается лукавый огонёк, потому что, сбегая от поцелуя, вжимаюсь низом живота в его
настойчивую решительность не отступать от задуманного. Внушительную такую
настойчивость. Просто каменную. И выпрямляюсь, возвращаясь обратно к его губам, выбирая из двух зол меньшее.
Решаю ответить ему, что очень благодарна за помощь... Но пора и честь знать. Дела
неотложные. И, едва раскрыв рот, чувствую уверенное прикосновение его твёрдых губ к
своим губам. Пытаюсь отвернуться, вдруг понимая, что полностью упущен контроль над
ситуацией. Не могу пошевелиться. Он уже давно и надёжно зафиксировал рукой мой
затылок, запустив пальцы в волосы. Другой поддерживает спину, не давая ускользнуть в
сторону. Упираюсь ладонями в стальные мышцы его груди, отпихивая несдержанного
випа. Но тщетно. Он, словно баобаб, врос в пол кухни корнями, подавляя меня своей
упёртой наглостью и властью над ситуацией.
А потом... Потом меня накрывает очередной волной от его полного жадной одержимостью
поцелуя. Более Кассий не сдерживается в своём нетерпении. С силой раздвигает мои зубы
и настойчиво проникает внутрь, заставляя подчиниться. Язык этого невыносимого
мужчины легко касается нёба, исследуя захваченные владения, сплетается с моим и нежно
поглаживает его с нарастающей страстью. Мои ноги резко подкашиваются от слабости, но
упасть невозможно. Вип крепко удерживает своим телом, почти до боли прижимая к
столешнице.
Начинаю задыхаться от недостатка воздуха, но мне везёт, я не единственная дышу
кислородом. Мужчина отрывается на миг, переводит дыхание и снова закрывает мне рот
поцелуем, не давая ни слова сказать. И чувствую, как его рука на моём бедре уверенно
собирает и задирает юбку платья, чтобы проникнуть под лёгкую преграду, туда... к самому
сокровенному... И в этот момент начинает залихватски свистеть чайник, раздирая
помещение дикими звуками, отрывая нас от процесса.
— Отпу-у-усти, — прошу из последних сил.
Алан хватает меня за талию, легко поднимает и усаживает прямо на столешницу,
вклиниваясь между бёдер. Берёт мои запястья в оковы (ведь я всё ещё пытаюсь оттолкнуть
его, упираясь в покатые плечи) и разводит их в стороны... Вижу его глаза, полные дикой, сумасшедшей страсти. Мне становится страшно.
Ещё тише, но твёрдо шепчу ему:
— Не смей!
Чайник свистит и выносит мозг нам обоим. Алан отстраняется, отходит на шаг, а я быстро