Таша опустила руку, выронив из нее заляпанную кровью палку. Все внутри девушки затихло, как утих и ветер.
«Все сломано. Умерло», – подумала Таша, и тут ее взгляд наткнулся на родной дом, входная дверь которого все еще была распахнута, поскрипывая на легком ветерке. Мысль возникла так быстро, что девушка даже не подумала ей воспротивиться. Это было верным решением, она знала это наверняка.
«Если старейшинам нужно, чтобы я забыла обо всем, кроме своего предназначения, я сделаю это», – подумала Таша и направилась в дом. Она быстро оказалась на кухне, где все также дымились три чашки кофе и лежали на тарелке любимые булочки. Девушке показалось, что прошло довольно много времени, пока она разговаривала с образом погибшей матери. Но, возможно, в этом месте и не существовало такого понятия, как «время».
Таша легко нашла спички и заначку отца на последней полке серванта – бутылку хорошего бурбона. Она взяла кухонную тряпку, а потом спокойно вышла из дома, не забыв плотно закрыть за собой дверь.
Смоченную алкоголем тряпку, Таша аккуратно запихнула в узкое горло бутылки. Еще несколько секунд понадобилось, чтобы зажечь спичку и заставить ткань полыхать обжигающим огнем. Не теряя ни мгновения, воительница с силой швырнула горящую бутылку в приоткрытое окно гостиной комнаты своего старого дома.
Раздался жуткий треск – звук разбившегося стекла, и в воздухе появился запах гари. Таша чуть отошла от дома и уселась прямо на прохладный асфальт, совершенно не ощущая ни холода, ни каких-либо других чувств и эмоций. Она должна была досмотреть это представление до финального конца. Это было театром одного актера, где она исполняла главную роль. Так почему бы ей не насладиться происходящим?
Пожар в доме разгорался довольно быстро, захватывая шторы и рабочие бумаги ее отца, разбросанные на столике в гостиной. Что-то треснуло и упало, но Таша даже не вздрогнула. Чем сильнее разгорался огонь, чем больше и отчетливее в воздухе пахло гарью, а ветер разносил дым на огромные территории, тем меньше в душе девушки оставалось сожалений и тоски. На ее глазах полыхал оплот ее воспоминаний. То, от чего воительница не смогла избавиться за все года проведенные в пустыне – горечь по родному дому и родителям. И в этот момент последние воспоминания сгорали в душе Таши, как и ее дом.
Она терпеливо дождалась момента, когда огонь почти угас, а некогда красивый дом превратился в пепелище. Вид этого зрелища не затронул струны души Таши, и она подумала, что это хороший знак. Ей вообще казалось, что что-то погибло внутри нее. Возможно, это были те самые сожаления по прошлой жизни. И от осознания этих мыслей стало легче дышать.