дням.
В клуб ходила я, туда же ходил и Он. Тогда ещё у меня была подруга, незамужняя, как и я. С ней мы ходили в клуб, с ней отмечали праздники, с ней говорили о жизни. Но даже Ольге я не могла рассказать о своих чувствах к Нему. Не поймёт. Таких, как Витя, ещё не парней, но уже и не мальчиков, она, да и местные «парни на выданье», считали шпаной, салагами, и посылали за выпивкой и закуской.
Нет, я прекрасно понимала, что не может быть связи между 22-летней женщиной и 15-летним подростком, да ещё и моим учеником. Это же статья! За развращение малолетних! Кто бы говорил….
Витя пытался мне понравиться. Он садился играть в карты за стол с нами, взрослыми, он садился рядом, разговаривал о том, о сём, он шёл провожать, ненавязчиво, позади меня, якобы шёл к другу или просто гулял. И мне нравилось его присутствие, нравились его робкие попытки обратить на себя моё внимание.
Нам всем — независимо от возраста и положения — нужно внимание. А ещё признание. Нам хочется, чтобы нас понимали и любили таких, какие мы есть. С этим ничего не поделаешь: мы всего лишь люди (благословенна книга великого мастера!) Воланд никогда не ошибается. (Не знаю, как для других, но для меня эта книга — Библия, во веки веков!). Но я опять отвлекаюсь….
Витька ревновал! Когда меня пошёл провожать Костя, местный ухажёр, Витька шёл следом и злился. А на другой день он сорвал мне урок, не давая даже рта раскрыть, он громко разговаривал, смеялся, отвечал мне нагло и вызывающе. Мне казалось тогда (может быть и правда) что все в классе знают, почему, знают о необычности наших отношений. А меня тянуло к этому наглому мальчишке! Мы шли ночью по берегу реки, в траве стрекотали кузнечики, пахло скошенной травой и разными цветами, а ещё рекой, туманом…. Он провожал меня и был счастлив, весело смеялся, рассказывал какие — то истории из своей жизни — не знаю, я не слушала, я наслаждалась моментом.
Неумолимо, но верно, наша история приближалась к тому деликатному моменту, когда надо было сказать одно из двух коротких слов: «Да» или «Нет». Хотела бы я, чтобы время повернулось вспять, чтобы я опять оказалась возле своего дома в час ночи, чтобы Витька стоял рядом и попытался меня поцеловать. Я бы оттолкнула его и прочитала лекцию в стиле Евгения Онегина (ну, тот отрывок, где Евгений поучает Татьяну после полученного от неё письма с признанием в любви). Нет, время — единственная вещь, неподвластная нам, философы говорят: «это мы проходим, а время остаётся». Может, они и правы, не в этом суть. А тогда, в том далёком, беспощадном июле, я покорно прильнула к его губам, требовательным, нетерпеливым, и отдалась воле чувств. А потом случилось непоправимое…. Мой мозг кричал: «Не смей!», а сердце рвалось навстречу любви. Витя коснулся моей груди, сначала робко, нерешительно, потом смелее, расстегнул пуговицы блузки…. Меня окатило жаром, буря страстей вырвалась наружу, и я уже не в силах сопротивляться Витькиному натиску покорно отдалась чувствам. Отдалась 15-летнему мальчишке, в деревенской бане, на полу…. И ночь приняла мой грех. Стыдно было наутро, когда солнца лучи озарили комнату, и я поняла, ЧТО ПРОИЗОШЛО!