— Мой брат мертв, — сказал Гаррек.
— Я жив, идиот. Взгляни на меня.
Тут он услышал крик Кати. Сердце его забилось от страха. Малек повернулся туда, где оставил ее с Фалком.
— Катя! — закричал он.
Ее там не было.
Отмахиваясь от атак брата, он со страхом оглядывался по сторонам и заметил Катю, перекинувшуюся в ликана и сражающуюся с двумя массивными волками. Проклятье! Она хочет, чтобы ее убили?!
— Малек, их слишком много! — прокричал Фалк. — Нам нужно отступать.
Малек понимал, что Фалк прав, но он должен спасти Катю и вернуть Гаррека домой. Он развернулся к Гарреку, но тот пропал из поля его зрения, а вместо него на Малека наступало двое ликанов, рыча и щелкая зубами.
Против десятерых воинов Малека выступало около тридцати ликанов Балтазана. В воздухе пролетели две серебряных стрелы и убили ликанов, собирающихся наброситься на Малека. Он развернулся и увидел Фалка, который доставал еще одну стрелу.
— Малек, у них Катя! — закричал Нолан.
Холод сковал его тело при взгляде на вход в пещеры. Два ликана тащили Катю в их логово, над ней стоял Гаррек, держащий меч у ее шеи.
— Нет! — завопил Малек.
Он собирался прыгнуть, но Фалк схватил его и потянул назад:
— Малек, мы не сможем выиграть в этой битве. Придется отступить.
— Нет, черт возьми! — прорычал Малек. Он готовился вырваться из рук Фалка, но появился Нолан и помог удержать его.
— Господин, сейчас вы не сможете ее спасти. Это будет самоубийство, — сказал он. — Мы вернемся с подкреплением.
Малек никогда не чувствовал себя более беспомощным, чем сейчас. Не смог спасти брата. А теперь и Катю.
— Малек, — тихо произнес Фалк. — Катя — великолепная воительница. Она продержится до того, как мы вернемся за ней.
Малек знал, что Фалк прав. Им нужно больше, чем десять воинов, чтобы спасти Катю. У Балтазана была огромная армия, и им нужны все бойцы, которые есть.
— Отступаем! — прорычал он. — Я хочу вернуться сюда через два дня.
— Да!
***
Она стояла перед Балтазаном, глядя на него с ненавистью, исходящей из самой души. Вошел стражник и бросил ей изорванное платье. Катя уставилась на одежду, медленно возвращаясь к человеческой ипостаси. После накинула платье на нагое тело.
— Я всегда знал, что ты моя внучка, Катя.
— Твои волки насиловали меня.
— В твоем ребенке текла бы моя кровь. А я хотел иметь армию из могущественных воинов. К несчастью, после множества скрещиваний ты так и не забеременела.
— Ублюдок! Ты оставил меня умирать в той клетке. Я сошла бы с ума.
— И опять, к сожалению, ты все испортила. Ты сбежала, не так ли, моя изобретательная девочка?