Подошел низенький, колченогий взводный. От высоких английских краг завоняло дегтем. Спросил у проводаатого:
- Ко мне ведешь?
- К тебе, велели поскорее!
Взводный поглядел на Петьку сонными глазами, сказал:
- Чудак народ... Валандаются с парнишкой, его мучают и сами мучаются.
Хмуря рыжие брови, еще раз глянул на Петьку, выругался матерно, крикнул:
- Иди, вахлак, к сараю!.. Ну!.. Иди, говорят тебе, и становься к стене мордой!..
На крыльцо вышел белоусый махновец из штаба, перевесившись через резные балясины, сказал:
- Взводный, чуешь?.. Не стреляй хлопца, нехай он ко мне пойдет!
Петька взошел на крыльцо, стал, прислонясь к двери. Белоусый подошел к нему вплотную, сказал, стараясь заглянуть в узенькую, окровяненную щелку глаза:
- Крепкий ты, хлопец... Я тебя мылую, запишу до батька у вийсько. Служить будешь?
- Буду,- сказал Петька, закрывая глаз.
- А не утэчэшь?
- Кормить будете, одевать будете - не сбегу...
Белоусый засмеялся, наморщил нос.
- И хотел бы утэкты, та не сможешь... Я за тобой глаз поставлю.Оборачиваясь к провожатому, сказал: - Возьми, Долбышев, хлопца в свою сотню, выдай, что ему требуется из барахла. Он на твоей тачанке будет. Гляди в оба. Винтовку пока не давай!
Хлопнул Петьку по плечу и, покачиваясь, ушел в дом.
Из станицы выехали на другой день в полдень. Петька сидел рядом с вислоусым Долбышевым, качался на козлах, думал тягучую, нудную думу.
Взмешенная грязь на дороге после дождя вспухла кочками. Тачанку встряхивает, раскачивает из стороны в сторону. Шагают мимо телеграфные столбы, без конца змеится дорога.
В хуторах, в поселках - шум, мужичьи взгляды исподлобья, бабий надрывный вой...
Вторая группа откололась от армии и пошла по направлению к Миллерову. Армия двигалась левей.
Перед вечером Долбышев достал из козел измятую буханку хлеба, разрезал арбуз. Прожевывая, кинул Петьке:
- Ешь, браток, ты теперь нашей веры!
Петька с жадностью съел ломоть спелого арбуза и краюху хлеба, пахнущую конским потом.
Долбышев откромсал тесаком еще ломоть, сунул Петьке.
- Только нет у меня на тебя надежи! Так соображаю я, что сбегишь ты от нас! Порубать бы тебя - куда дело спокойнее!
- Нет, дядька, напрасно ты так думаешь. Зачем я от вас буду убегать? Может, вы за справедливость воюете...
- Ну да, за справедливость. А ты думал - как?
Петька поправил на глазу повязку и сказал:
- А ежели за справедливость, то на что ж вы народ обижаете?
- А чем мы его забижаем?
- Как чем? Всем! Вот хутор проехали, ты у мужика последний ячмень коням забрал. А у него детишкам есть нечего.