Джон Каллаган
захлебнулся от ярости. Владимир несколько мгновений наблюдал за ним,
потом прервал связь и запустил через системы Ковчега заранее
записанное обращение.
«— Я,
Владимир Яркий, от имени семьи Ярких-Брайт, от имени моих детей и
моей жены Хелены, убитой по приказу губернатора Смарагда и
исполнительного директора корпорации «ГалаДромос»,
сообщаю всем кто меня слышит…»
Через несколько
минут он получил входящий контакт от хакера:
— Извини,
приятель, всё взломать не успеваю, ты подкинул слишком массивную
задачу. Я взял под контроль большую часть центральных искинов, но
периферия пока сопротивляется. Лови коды.
— На
что могу рассчитывать?
— Ну,
ежели захочешь подорвать реакторы, то это у тебя получится, ха! А
если двинешься куда-то на край системы, то по дороге здорово
растрясёт.
— А
если переключу двигатели в режим Бездны?
— Да
ты… более безумен, чем я думал… приятель. Не уверен, но
должно сработать. Движки, считай, под контролем.
— Отлично.
Спасибо тебе, ломщик. Вот сигнатура для доступа к моей станции.
— Удачи
тебе там, приятель, куда бы ты ни попал!
Владимир распахнул
обзорник во всю ширь рубки. Смарагд плыл перед ним зеленоватым шаром,
лучи светила опаляли край планеты изумрудным огнём. Над полюсами
реяли салатовые полотнища северного сияния. Влад вздохнул, в груди
кололо; когда-то они с Хелен думали, что проживут на Смарагде всю
жизнь, а их дети…
Но жизнь это дорога,
проложенная через кладбище несбывшихся миров.
На экране мелькнули
чёрточки абордажников и Владимир отдал приказ на старт. Впервые за
полтора тысячелетия оглушительно взвыли двигатели Ковчега. Они пели
оду безумным, выводя гимн обречённых, тем, у кого лишь один способ
для спасения и победы… Уйти и исчезнуть?! Нет, уйти и
возродиться! Земной гимн ревел в генераторах
Бездны,
прародина посылала последний привет своим потомкам.
Аспидно-чёрный
пузырь развернулся вокруг Ковчега.
Через миг —
свернулся.
Всё осталось позади.
Где-то там
застрелился Каллаган. Арестован и через месяц оправдан Джек.
Разорвана на бирже и съедена конкурентами корпорация «ГалаДромос».
Распалась и исчезла в тьме тысячелетий даже Диктатория с её десятками
тысяч обитаемых планет. Растаяло в вихре сотен конфликтов и ошибочных
решений прежнее человечество.
Все ушло —
друзья, враги, родственники, месть…
И даже Хелена.
Корабль выл и рычал,
трясся всем корпусом. Плакали дети. Анна застыла у их ложемента,
крепко вцепившись всеми четырьмя руками в пол. Наконец, всё
закончилось. Ковчег тяжко вывалился из Бездны и поплыл где-то во
тьме. Развернулись экраны, на них возникли непривычные созвездия.
Долгий путь завершился на окраине одного из галактических Рукавов.