– А куда она ушла? Она бросила меня?
– Володя, прекрати, – не теряла терпения тетя Наташа. – Ты должен принять ее уход, так нельзя. Она не бросала ни тебя, ни Андрея, просто настало ее время освободиться от земных забот и треволнений. Она не выбирала и не назначала этого времени – на все воля Господня.
– Почему она не попрощалась со мной?
– Что поделать, так вышло. В одночасье все решилось. Случается. Ты не обижайся на Машу, нельзя. Она не виновата ни в чем. Поезжай сейчас к Андрею, поспи, отдохни. И думай о Маше – ты ей сейчас нужен. Чем больше людей будут по ней скучать, тем лучше ей там будет.
– Где там?
– Пока нигде, мытарствует ее душа. Думай о ней хорошо, поплачь, помолись – и поможешь ей поскорей вознестись на небо.
– А как молиться?
– Ну, как люди молятся, – растерялась тетя Наташа. – Слова-то сами по себе не так и важны, главное – чтобы они от души шли.
– Я не молился никогда.
– Это ничего, кто из нас молился-то? Всю жизнь ходили по земле неприкаянными да семечки перед ликом Господа лузгали. Ты научишься, это просто – не держи за душой ничего черного и проси милости у Всевышнего. К исповеди сходи, причастись, свечку поставь за упокой Машенькиной души.
– Я ведь некрещеный.
– Как некрещеный? – изумилась тетя Наташа, крестившаяся в конце восьмидесятых в один день с дочкой. – Разве можно так? Покрестись немедленно, что ты!
– Не верю я в Бога, зачем же креститься. Кого обманывать? Если Он все видит, лучше уж так все и оставить, чем ложно веру принимать.
– Так если ты боишься перед Его лицом лгать, значит веришь?
– Не верю.
– Как же не веришь, если думаешь, что Он все видит? Кто Он, если ты не веришь?
– Не верю, но хочу поверить. И боюсь.
– Чего ты боишься, Володя?
– А вдруг Бог действительно есть? Я ведь всю жизнь прожил, не веря. Что же со мной будет, когда умру?
Тетя Наташа придвинулась еще ближе к страдальцу и еще плотнее сжала ладонями его нервно подрагивающие руки.
– Ты не бойся, Володя. Опомниться никогда не поздно. Я же говорю тебе: прими святое крещение, ходи в церковь, причащайся, исповедуйся, живи по заповедям, моли Всевышнего о прощении, и спасешься. Ты ведь не виноват, время такое было. Никто не верил. Но некоторые ведь и церкви рушили, а ты просто жил себе и жил. Хоть и не верил, но не обманывал, не крал, не убивал – смертных грехов на тебе нет, остальные можно при усердии отмолить.
– Обманывал часто. Крал иногда по мелочи – на работе, конечно, не в магазине и не на улице.
– Ладно, не убивайся, – беззаботно махнула рукой тетя Наташа, но быстро вернула ее на прежнее место. Нельзя так. Это все пустяки – людям ты вреда не делал.