– Корреспондент? Это ты весной к матери приходил?
– Я.
– Какого хрена?
– Что значит – какого хрена? Материал собирал для очерка о брате твоем. Она тебе не сказала?
– Сказала. А еще сказала, что в газете напечатали очерк того журналюги, который до тебя приходил. А вот откуда ты приходил, это вопрос.
– Да оттуда же я приходил, оттуда же. Долгая история. На подстраховку меня кинули, потому что тот вроде как к сроку не поспевал.
– Но успел все-таки?
– Успел. Слушай, не будь младенцем. Органы так не ищут, как я. У них стукачи есть.
– Вот именно.
– Я смотрю, у тебя в подполье совсем крыша съехала. Слушай, я же матери твоей телефон редакции оставил, она мне сама туда и позвонила – за тебя, дурака волнуется.
– Откуда я знаю, куда она тебе позвонила? Она и сама не знает.
Темный силуэт борца как бы раздвоился, и вдруг раздался мелодичный девичий голос:
– Миш, хватит тебе. Он же один ходит. Опера такие не бывают, сам посмотри. Ты же сам у него в карманах ничего не нашел.
– Ты еще по карманам моим шарил? – возмутился Самсонов. – Может, мне бабки в кошельке пересчитать?
– Целы твои бабки, – недовольно буркнул Первухин. – Чего ты за мной ходишь?
– Переговорить надо.
– О чем мне с тобой говорить?
Репортер, почти невидимый для собеседника, пожал плечами:
– О жизни.
– Удачное место ты нашел.
– Положим, место нашел ты. Но я не против, могу и на явку пройти, хоть с завязанными глазами. Ты почему до сих пор не уехал-то?
– Много хочешь знать… Надо будет, уеду без твоих советов.
– Хорошо. Мы что же, здесь и поговорим?
– Не собираюсь я с тобой говорить. Прекращай за мной таскаться, и все. А то совсем урою.
– Откуда же такая агрессия? Я обыкновенный журналист, занимаюсь своим делом. Разве вам не нужна печатная трибуна? Я не собираюсь тебя выспрашивать о методах партийной работы. Меня интересует мировоззрение.
Самсонов невольно погладил ладонью свою малость одеревеневшую голову.
– У нас партийная программа не секретная – бери и читай. Какое тебе еще мировоззрение?
– Да к черту партийную программу! Я лично тебя хочу попытать.
– Попытал один такой!
– Да брось ты в бутылку лезть! Не цепляйся к словам. Мне интересно, чего хочешь конкретно ты в конкретно нашем славном городе. Честно говоря, я не думаю, что у нас тут есть ваша партийная ячейка. Ты ведь один здесь революцией занимаешься, так?
– Болтаешь много, журналист.
– Да ладно, не отвечай. И так знаю – один ты. Вот только девушка у тебя – наверное, добровольная помощница.
– Ее не тронь.
– Не буду, не буду. Так чего же ты хочешь добиться?
– Чего это я тебе рассказывать стану? Все равно не напечатают.