. Крайне правые считали, что России впору не перекраивать, а хотя бы сохранить прежние границы. Они извлекли уроки из дальневосточного столкновения, задуманного как «маленький победоносный поход» для обуздания революции и обернувшегося потрясением государственных основ. Вплоть до начала Первой мировой войны крайне правые выступали за миролюбивую и оборонительную внешнюю политику.
Исключительное место в идеологии черносотенцев занимал антисемитизм. Он не имел под собой расовой основы. И хотя один из идеологов российского антисемитизма А.С. Шмаков рассуждал в своих сочинениях о том, как в незапамятные времена одна ветвь арийцев направила «свет арийского духа» на монголов, а другая двинулась из Индостана, «отбиваясь от жестоких и развратных семитов», расовая теория не пользовалась популярностью в черносотенной среде, может быть, из-за своей терминологической недоступности для широких масс, никогда не слышавших об арийцах. Более распространенным был мотив религиозной розни, являвшийся (по крайней мере внешне) лейтмотивом преследования евреев в Средние века. Однако противопоставление иудаизма и христианства было щекотливой темой, поскольку Ветхий Завет иудеев стал составной частью Священного Писания христиан. Черносотенцы утверждали, что «древнее ветхозаветное благочестивое иудейство» нельзя смешивать с «талмудическим жидов-стом», возникшим после второго изгнания евреев. В антисемитской литературе часто цитировались талмудические тексты, свидетельствовавшие о неукротимой ненависти иудеев к гоям. Действительно, талмуд, сложившийся во II—V в. н. э., когда речь шла о выживании еврейского народа, был пронизан духом национальной исключительности и религиозной нетерпимости. Но в XX в. талмудические предписания нельзя было назвать господствующими. Тем не менее черносотенцы продолжали настаивать на том, что все без исключения евреи повинуются только талмуду и раввинам.
Религиозный мотив в антисемитской пропаганде усилился после 1911 г. в связи с делом Менделя Бейлиса, обвиненного в совершении ритуального убийства. Несмотря на заявление инициаторов судебного процесса, что они подозревают в тайном культивировании кровавых ритуалов не иудейскую религию, а лишь фанатиков-сектантов из числа хасидов, антисемитская пропаганда распространяла это обвинение на всех евреев. Несмотря на провал процесса, кровавый навет по-прежнему оставался излюбленной темой для черносотенной печати. В годы Первой мировой войны монархические совещания предлагали «пересмотр государственных законов о жидовстве и признание его изуверной религией, губящей христианские Царства»