> В Уфе царский портрет пострадал по вине одного из манифестантов, который, в нетрезвом виде, случайно задел лик императора трехцветным знаменем. Раздались возмущенные крики: «Царя ударили! Держи злодея!» Неосторожный манифестант был избит, а заодно досталось нескольким реальным и мнимым революционерам
>223>. В Томске, по словам очевидцев, толпа с царским портретом подошла к магазину: «Один из стоящих впереди толпы, обращаясь к портрету царя, зычно кричит «Ваше Величество, разрешаете громить?* Держащий в руках портрет отвечает «Разрешаю»
>224>.
Впрочем, выражение верноподданнических чувств со стороны евреев не помогало избежать погрома. В этом отношении показательны события в Балте, о которых вспоминал X. Миронер. Он был членом социал-демократической организации «Искра», что объясняет его саркастический и даже злорадный тон по отношению к буржуйской затее: «Еврейская знать с казенным раввином во главе решила навстречу крестному ходу выйти с музыкой и со свитками торы. Тут должно было произойти братание благомыслящей и верноподданнической части еврейского народа с патриотами из черной сотни. Этим еврейская знать думала искупить грех еврейских рабочих и предотвратить погром*>225>. При виде еврейской демонстрации с царским портретом и трехцветными национальными знаменами черносотенцы оцепенели от неожиданности. Затем в толпе раздались крики: «Как вы смеете погаными руками держать царский портрет!» Дальнейшее описано уже не социал-демократом, а министром юстиции И.Г. Щегло-витовым в докладе императору Николаю II: «С этими возгласами часть русских манифестантов бросилась на раввина и еврея, несшего портрет Вашего императорского величества, и нанесла им побои, а также изодрала и затоптала в грязь свитки торы»>226>.
Участники погромов единодушно утверждали, что действовали исключительно в целях самообороны, поскольку мирные патриотические манифестации подверглись нападению революционеров и евреев. Полицейские рапорты почти всегда поддерживают эту версию, тогда как оппозиционная пресса категорически ее отвергала. По всей видимости, истина лежит посередине. Обстановка тех дней была настолько накаленной, что насилие стало нормой. На улицах лицом к лицу встречались патриотические манифестации и революционные демонстрации. Неудивительно, что такие встречи заканчивались побоищами. Еще чаще происходили стычки манифестантов с революционными дружинами, состоявшими из членов левых партий. В условиях бездействия власти некоторые городские думы сформировали отряды народной милиции, которые как общественные и добровольные образования противопоставлялись полиции. Милиция считалась беспартийной и нейтральной, но фактически действовала против полиции. Открыто шел сбор денег на оружие. ВА Маклаков вспоминал о митинге в здании московской консерватории 18 октября: «В вестибюле уже шел денежный сбор под плакатом «на вооруженное восстание». На собрании читался доклад о преимуществах маузера перед браунингом»