Между прочим, Жуков в том же интервью сам говорил о гибельности превентивной идеи, изложенной в документе. «Сейчас же я считаю, хорошо, что он не согласился тогда с нами. Иначе, при том состоянии наших войск, могла произойти катастрофа гораздо более крупная, чем та, которая постигла наши войска в мае 1942 г. под Харьковом»>4. А могла ведь произойти еше большая катастрофа, последствия которой трудно предсказать и сегодня. Знать, какая-то незримая сила оберегала Россию и питала ее жизненными соками для последующей смертельной схватки с коричневой чумой>5.
Что можно дополнительно сказать по поводу советских «превентивных сценариев»? Думается мне, что авторы этих измышлений забыли по крайней мере два обстоятельства. Первое связано с тем, что первоисточниками превентивности были гитлеровцы и... британский премьер У. Черчилль, о чем будет сказано ниже. Второе обстоятельство состоит в том, что волкогоновы, эросы, ре-зуны и прочие авторы на эту тему упустили в своей фантазии главное, а именно — состояние боеспособности Красной Армии.
Знают ли «правдоискатели», пытающиеся ввести в заблуждение несведущую в этом вопросе общественность и оклеветать наше прошлое, что у нас до 1939 г. не было регулярной армии, а были территориальные формирования; что только 1 сентября 1939 г. был принят новый Закон о всеобщей воинской обязанности, устанавливающий единую систему комплектования армии и флота; что только в феврале 1941 г. был разработан и утвержден мобилизационный план. Прямо скажу: невозможно прослыть за серьезных людей, отстаивая одновременно взаимоисключающие установки — упреждающий удар и неготовность к нему.
Теперь позволю себе сослаться на самого Г. К. Жукова и показать, как он оценивал действия советского руководителя в то время. В беседе с писательницей
Е. М. Ржевской 1 ноября 1965 г. Жуков убедительно и твердо сказал:
«Сталин не хотел воевать. Мы были не готовы. У нас до 1939 г. настоящей регулярной армии, по сути, не было — территориальные призывы. Сталин не хотел воевать. Он готов был, по-моему, на уступки... Когда поступали данные, что немецкие дивизии группируются тут, Сталин написал Гитлеру. Гитлер ответил — я читал, — что он дал слово, что его слово есть слово. Заверял, что это для других намерений. У нас полагали — для операции «Морской лев».
Операция «Морской лев» — это план вторжения немецкой армии в Англию, было известно, что оно напряженно там ожидалось в это время».
«Все его помыслы и действия, — писал Жуков о Сталине тех предвоенных дней, — были пронизаны одним желанием — избежать войны — и уверенностью в том, что ему это удастся; никто тогда и не думал сомневаться в его суждениях и оценках обстановки».