.
Таким образом, и приведенные факты, и формулировка Г. К. Жукова свидетельствуют о том, что внезапности нападения в обычном понимании не было. Она в свое время была придумана для того, чтобы взвалить вину за поражение в начале войны на Сталина и оправ-
дать просчеты высшего военного командования в этот период. Подтверждением такого вывода является также вторая (главная) часть проблемы внезапности — о недооценке ударной мощи немецкой армии. Резонно поставить вопрос: почему удар гитлеровцев оказался для нас столь ошеломляющим и роковым? Почему мы понесли в первый день и в первые месяцы войны тяжелейшие потери?
За эти и многие другие просчеты несут ответственность в первую очередь военные — Наркомат обороны, генштабисты, разведчики. Предоставим слово на этот счет опять же маршалу Жукову: «Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники, ни Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков и руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов».
Как видим, Жуков самокритично признал реальную картину случившегося. Однако странным такое признание было потому, что накануне войны, в конце декабря 1940 г., на совещании высшего командного состава Красной Армии и во время стратегической военной игры Жуков аргументированно доказывал то же самое, что немцы сделали практически 22 июня 1941 г.
В своем докладе «Характер современной наступательной операции» генерал армии Жуков убедительно говорил о том, что современные наступательные операции отличают «смелое и решительное применение танковых дивизий и мехкорпусов в тесном взаимодействии с военно-воздушными силами на всю глубину оперативной обороны противника... высокие темпы наступления». Ссылался при этом на наступательные операции немцев в Польше, Голландии, Бельгии, во Франции, где темпы наступления танковых и моторизованных сил составляли более 30 километров в сутки, а иногда доходили до 100—120 км/с. Совершенно правильно утверждал, что Красная Армия должна готовиться к боям с сильным противником.
Получается так, что в декабре 1940 г. Жуков доказывал о преимуществе мощных танковых ударов, а после войны в мемуарах писал, что никто не ожидал таких массированных ударов со стороны немцев. А ведь именно просчеты в определении ударной мощи немецкой армии с шести-восьмикратным превосходством сил на решающих направлениях предопределили наши огромные потери в первые дни войны, заставили советские войска вести ожесточенные оборонительные сражения и отступление в глубь страны летом и осенью 1941 г.