Он делает паузу, обдумывая имеющиеся у него варианты, и поворачивается ко мне:
— Хорошо. Я консультировался с нашим эквивалентом английского Отдела Тайн. У нас во Франции одни из лучших нумерологов и предсказателей в мире. Их пророчества крайне точны. Они единодушны, что в течение года после возвращения вашего Темного Лорда начнется война. Гарри Поттер, ты готов столкнуться с Темным Лордом, обретшим материальность?
— Я уже побеждал его. И смогу сделать это снова — столько раз, сколько потребуется, — резко отвечаю я, пытаясь сохранить самообладание.
— Гарри, — обращается ко мне Флёр. — Пожалуйста, подожди меня в коридоре. Я скоро подойду.
— Я останусь, если я тебе нужен.
— Нет, это я должна сделать сама.
Выйдя в коридоре за границу щита уединения, принимаюсь рассматривать прекрасное собрание произведений искусства. Подавляю желание подслушать. Флёр расскажет мне все, что захочет.
Через пять минут появляется Флёр — раскрасневшаяся, сердитая, по лицу струятся слезы. Остановившись, она накладывает на себя чары, чтобы подправить макияж и придать себе спокойный вид.
— Я хочу немедленно вернуться в Хогвартс, Гарри. Сопроводишь меня?
— Дай мне только захватить Тонкс, и мы тут же уйдем. Ты как, нормально?
Она отвечает мне грустным взглядом:
— Нет. Возможно, буду завтра.
Тонкс ведет нас обратно через другой камин, в «Кабаньей голове». Там мы сталкиваемся с братом Дамблдора. Пропустив нас в заднюю комнату, он постукивает по карте Хогсмида, чертовски напоминающей карту мародеров.
— Дорога до замка чистая. Давайте-ка вы быстро туда. Профессор Макгонагал будет вас ждать. Я прослежу отсюда — если заметите в Хогсмиде красные искры, значит, нарисовался кто-то, кого здесь быть не должно. Всё, топайте!
С этим словами Аберфорт грубо выталкивает нас из задней двери, и мы уходим.
Следуем по тропе с палочками наголо. Тонкс сильно не по себе, так что я веду всех за собой. Она все же всего лишь стажер аврората. Длинные десять минут дороги до Хогвартса наполнены тишиной, но удается обойтись без происшествий. Макгонагал и Филч впускают нас в замок. Только что начался комендантский час.
— Хочешь, поговорим у меня в мастерской?
Получив согласие, веду её туда. Как только мы оказываемся внутри, она обнимает меня, и я держу её, пока она рыдает. Позволяю ей выплакаться. Пусть заговорит тогда, когда будет готова — или пусть просто молчит.
Наконец, она отстраняется от меня, а я наколдовываю ей платок.
— Ну что, лучше?
— Немного. Я кое-что осознала, Гарри. Моя мать на самом деле не любит отца. Она надевает маску и играет — она ведь приложила усилия для того, чтобы окрутить его после Бобатона. Он был самым сильным магом, которого она смогла отыскать. Она ухаживала за ним и вышла замуж на его условиях. Она родила детей только после его карьерного взлета, когда уверилась, что он всегда будет её защищать. Теперь я знаю, почему она всегда заставляла меня быть лучше и сильнее остальных — потому что сама была недостаточно сильна для защиты. Как думаешь, Гарри, ужасно ли смотреть на свою собственную мать и видеть слабость?