них? Они вечно попадали в неприятности. Одной из последних неприятностей стал
заѐм за дом, который они унаследовали от отца. Что если я никогда их больше не
увижу? Что если они остались сами по себе? Как долго они протянут? А если они
возьмут какие-нибудь кредитные деньги, или одна из них заболеет, или пострадает,
или, Боже упаси, их арестуют из-за какого-нибудь недоразумения?
Я никогда себя не прощу, если что-нибудь случится с моими тѐтушками. Они отдали
всѐ, чтобы взять меня под опеку почти двадцать лет назад. Я была обязана им всем.
Я не могла просто...
Дверная ручка загремела. Я повернулась на шум, моѐ сердце билось, а мой живот
свернулся в узел.
Вот и оно.
Двое мужчин, оба одинаково высокие, оба одинаково мускулистые - как Дуэйн "Скала"
Джонсон мускулистые - и оба одинаково равнодушно вошли внутрь.
– Надень это, – сказал первый, передавая мне толстовку с капюшоном.
Я схватила еѐ и надела поверх цветастой блузки, мой нос сморщился от
отвратительного запаха, которым был пропитан каждый кусочек флиса.
– Чья это толстовка?
Мужчина не ответил. Но он достал пистолет откуда-то из-за спины и держал его при
себе на виду. Этого ответа было достаточно.
Я обернула толстовку вокруг себя и застегнула. Мужчина махнул пистолетом,
показывая мне, что я должна натянуть капюшон на голову тоже, что я и сделала.
– Это тоже, – сказал другой мужчина, держа в руках солнечные очки. Я подошла
ближе к этим верзилам, чтобы взять очки, параллельно ища выход. Могла ли я
ударить одного из них? Была ли у меня возможность? Но этот пистолет был слишком
Торн – 3 Гленна Синклер
большим препятствием.
Я должна выбраться отсюда живой. Что хорошего будет в том, что я позволю им
стрелять в меня?
Первый мужчина схватил меня за руку выше локтя и повѐл в сторону к двери.
Я шла медленно, помня, что я должна была быть под наркотиками. Я не знаю, что они
кладут в мою еду, как долго это длилось, или какого было их действие, если я не
принимала большинство из них. Я выяснила, что шарканье моих ног дало мне
немного лишнего времени, чтобы изучить схему коридора, этого должно было быть
достаточно.
Но здесь ничего не было. Я не знаю, где они меня держали, но в этом коридоре не
было ничего, что походило бы на устройства безопасности, картины и декорации,
которые были снаружи моего номера и номера Майлза. Стены были монотонно
бежевые, на полу дешѐвый ковѐр. Не было никаких декораций или картин. Не было
ничего вплоть до лифта, к которому мы подошли.
Мужчина в униформе вышел из лифта, когда дверцы открылись. Он, казалось,
испугался, увидев нас, его взгляд скользнул к моему лицу на мгновение, и сразу же он