– Вообще-то, мне не хотелось, чтобы нам помешали.
– Поэтому ты приказал своим громилам усыпить меня хлороформом?
Я откинула одеяло со своих ног и, поднявшись, рванула через комнату к двери. Мне
следовало знать, хотя бы по тому простому факту, что Доминик даже не потрудился
последовать за мной, но как только я схватилась за дверную ручку, обнаружила, что
она заперта. Я неоднократно дѐргала еѐ, но она не поддавалась. Я стукнула ладонью
по тонкому дереву и закричала, но от этого тоже не было никакого толку.
– Мы на самом нижнем уровне корабля. Единственный, кто мог бы тебя услышать,
это один из членов команды, а им заплатили достаточно, чтобы они не обращали
внимания на то, что увидят или услышат в этой комнате.
Мне было всѐ равно. Я снова заколотила руками по двери, крича от бессилия,
смешанного со страхом или гневом. Ну, возможно, по большей части гневом.
Доминик, должно быть, устал наблюдать за моей эмоциональной вспышкой. Он
подошѐл ко мне, схватил за руки и оттащил от двери.
– Расслабься. Никто не собирается причинять тебе вред, – сказал он мне на ухо.
Я вывернулась, не желая, чтобы он находился так близко ко мне. Я направилась к
кровати, но затем подтекст всего этого, ведь она не заправлена и так гостеприимна,
вызвал во мне дрожь отвращения. Я скрестила руки на груди и двинулась к дальней
стене комнаты, прижавшись к ней спиной так, чтобы видеть Доминика, в то время как
тот мерил шагами комнату.
– Я не понимаю, почему ты так сопротивляешься мне, – в голосе Доминика
слышалось легкое недовольство. – Тем вечером в Далласе мы так хорошо провели
вместе время. И ты знаешь, я бы никогда не причинил тебе боль.
– Разве? Мы сходили лишь на одно свидание. А затем ты стрелял в моего деверя…
– Да, что ж, мне нужно было целиться лучше.
– Почему? Почему ты желаешь ему смерти?
Доминик прислонился к двери, примерно так же, как я опиралась о стену, и уставился
на меня. Казалось, он сомневался, отвечать ли на мой вопрос, и я была не до конца
уверена почему. Но было что-то в том, как он смотрел на меня, из-за этого очередная
дрожь стремительно прошла вдоль моего позвоночника.
Я выпрямилась, но оставалась прижатой к стене, желая, чтобы между нами было как
можно больше пространства.
– Что Майлз рассказал тебе обо мне и моей семье?
– Ничего.
– Даже после прошедшей ночи?
Я пожала плечами:
– У нас не было много времени на разговоры, пока мы старались остановить
кровотечение у Роберта.
С минуту Доминик выглядел задумчиво:
– Я удивлен, что его вообще волновало спасение жизни брата. После всего, что
Роберт сделал ему…
– Ты имеешь в виду женитьбу на его невесте?