— Мы не хотим тебя убивать, Горан… — старик успокаивающе протянул ко мне руку с раскрытой ладонью. — Но сделаем это не задумываясь, если ты бросишься на нас.
Цепь, глухо лязгнув, упала на каменные плиты пола. Я внезапно почувствовал, что меня отделяет от смерти всего один шаг. Даже еще меньше.
— Молодец, Горан… — голос старика успокаивал и каким-то невероятным образом заставлял ему подчиняться. — Ты сейчас пойдешь с нами на суд, а теперь ляг на живот и заведи за спину руки.
На запястьях и лодыжках защелкнулись кандалы. Меня осторожно подняли и повернули к старику.
— Вот и молодец… — владеющий осторожно промокнул платком мою распоротую скулу. — Вот и все, Горан. Ведите его; а этих сначала к Раде, пусть посмотрит, при необходимости немного подлечит, а потом обоих — в поруб.
Мне на голову предусмотрительно накинули мешок, а затем, аккуратно поддерживая под локти, повели куда-то наверх. Поначалу я пробовал осмыслить свое положение, даже пытался проигрывать в голове ответы на возможные обвинения, но потом эти мысли сменились ледяным безразличием. Зачем? Все равно бесполезно. Лучше будет помолчать, а потом, перед смертью, попробовать кого-нибудь забрать с собой. А вообще, жалко. Очень жалко, ведь все так хорошо начиналось. Мне даже стало нравиться в этом мире. И Мала… Малена… Неужели она знала о том, что произойдет?
Нет, не может быть…
Или может?..
Хотя, какая уже разница…
Темнота сменилась ослепляющим светом — мешок сдернули с головы. Я проморгался и обвел взглядом большой зал, освещенный порывистом светом множества настенных светильников. Мрачненько.
На стенах, сложенных из тесаных каменных блоков, сквозняк шевелит большие гобелены с замысловатой вышивкой, узкие окна-бойницы, прикрытые решетчатыми ставнями, почерневшие от времени балки под потолком. Полукругом расставленные столы, за которыми сидят мрачные мужчины и женщины — все в возрасте, все в боевых доспехах. С некоторым облегчением я разглядел среди них Крона, но вот его лицо ничего хорошего не предвещало.
Посередине — резное кресло, на котором застыл грузный мужчина средних лет с рублеными, грубыми чертами лица. С виска у него свисало несколько косиц, сплошь унизанных кольцами.
Збор? Старшина рода?
По бокам от него сидят… Тот самый старик… А с другой стороны — точно такой же, абсолютно, вплоть до рисунка морщин на сухом аскетичном лице.
Дравин и Венрир? Близнецы?
— Оный Горан обвиняется в убийстве Вавулы Краснобая и предоставляется на суд… — прозвучал торжественный голос у меня за спиной.
— Признаешь Горан, убийство Вавулы? — мрачно проскрипел мужик на троне.