(Преподобный Эдельберт Великоградский. «Бестиарий и описание рас Мира Упорядоченного»)
Звериные острова. Остров Быка. Ольград.
16 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер. Утро
— …Кап… кап… кап… — тихий ритмичный звон пробивался сквозь темноту и долбил в самые мозги, вызывая бешеное раздражение, и одновременно принуждал открыть глаза.
Я внезапно пришел в себя и уставился в каменную стену, покрытую потеками воды, огибающими клочки влажно поблескивающего мха…
— Очнулся? — одновременно со звуком голоса в бок больно впилось что-то острое.
Я попробовал вскочить — и сразу же упал, удерживаемый ошейником с приклепанной к стене цепью. Осторожно повернул голову и едва успев заметить окованный железом носок сапога, получил мощный пинок в голову. Мозги взорвались яркой вспышкой боли, а рот сразу заполнился соленым…
— Ха!!! Замри, упырь… — невидимый голос удовлетворенно крякнул. — Ты смотри, какой ярый! Раньше и затрещины хватало, чтобы в соплях убежал, а тут…
— Ты понял, что натворил, смердюк? — в разговор вступил другой голос. — Ты убил Вавулу! Вавулу Краснобая из семьи Рогнеды Синеокой! Нашей семьи…
Я осторожно подтянул руку и ухватился за край ошейника…
— Висеть тебе, ушлепок, на Скорбной скале… — очередной пинок подкинул мое тело, сбил дыхание, но все же позволил переместить под себя вторую руку.
Ну, ударьте еще раз… Еще…
— Выползни… — я сплюнул заполнившую рот кровь. — Давно по мохнатке бороденками вошкались? Селедкой тухлой прет…
— Сдохни, тварь! — удары посыпались градом, отдаваясь жесточайшей болью по всему телу, но я уже ухватился за ошейник. Скользкое железо, разрывая мясо, впилось в ладони, мышцы взвыли в запредельном усилии… и вдруг, отчаянно заскрипев, ошейник лопнул пополам…
— Береги… — длинный мужик с куцей бородкой не успел договорить — ржавая цепь, выдранная из стены, вбила в его глотку слова вместе с зубами.
— Ах ты, уродец… — второй воин легко уклонился от удара, танцующим движением ушел в сторону и одновременно ткнул в меня копьем.
Скулу рвануло болью, я поскользнулся на мокром полу и всем телом врезался в мужика, вбивая его в каменную кладку. Подхватил обмякшее тело, саданул еще раз в стену и отбросил в сторону. Все!..
— Стой на месте, Гор… — до меня вдруг донесся тихий, спокойный голос. — Теперь осторожно повернись…
Я повернулся и увидел за решеткой, перегораживающей камеру, того самого белобородого старика, с кривым сучковатым посохом в руках. За ним теснилось несколько лучниц с луками наизготовку. На их лицах ясно читалась уверенная решительность превратить меня в утыканный стрелами хладный труп. И некоторое удивленное уважение.