— Что–то вроде того. Однако в этом случае Вы не можете утверждать, что все под контролем.
Из–за плотной ширмы в человеческий рост вышел доктор. Он уже был готов и жестом указал на операционный стол и стерильную рубашку на вешалке, которую нужно одеть.
Я сжала ладони, превозмогая страх, и подошла к стулу у стены, на который собиралась уложить свою одежду. Появился санитар, разложивший на специальном месте инструменты.
— Не уходите, — я не ожидала от себя, что скажу что–либо подобное, учитывая обстоятельства и то, что передо мной вампир, правая рука князя Лондона. Ничего не могла поделать, но чувствовала, что умоляюще смотрю на этого мужчину. Что руководствовало мной в этой ситуации — ужас перед событием, или же то, что я тянулась к лорду, неосознанно, возможно против собственной воли. Может быть, это его метафизическое воздействие заставило просить остаться, обнаружив слабину в моем сознании.
Вампир кивнул. Ни одной эмоции не отразилось на его спокойном лице, и мне стало легче. Я даже наивно подумала, что, может быть, он не заметил моей просьбы и просто побудет здесь по своей воле, пока я буду в ужасе лежать на холодном металле операционного стола.
Я забрала рубашку и прошла к стулу. Отвернувшись, я думала о вампире, оставшимся стоять за спиной. Сейчас он увидит мое обнаженное тело, раны, оставленные Мизуки, но самое главное — мое проклятье. Я ужаснулась, представив, что сейчас двигающаяся Татуировка окажется перед его глазами, и он отвернется из отвращения. Теперь я мысленно умоляла его не отводить взгляда, когда последняя пуговица была расстегнута и моя блузка сползла с плеча. Бессильными руками я бросила блузку на спинку стула и замерла в ожидании. Чего именно я ждала, я не знала. Наверное, хоть какой–нибудь реакции, но не той гнетущей тишины, что воцарилась в операционной.
Слегка повернув голову, я закусила губу и взглянула назад. Боковой взгляд отметил вампира все в той же позе и на том же месте, как раньше. Моя обнаженная грудь вздымалась от неясного предчувствия. Татуировка бежала, струилась, причиняла боль, будто отслаиваясь от кожи. Я терпела, но это причиняло ноющее мучение.
— Удивительно, — наконец сорвалось с его губ. Я нахмурилась, так как не поняла, что именно он имеет в виду, однако же, спросить не решалась. Это могло разрушить равновесие, в котором я находилась, пусть и тревожное.
Поток теплого воздуха обдал меня со спины, когда Максимилиан приблизился сзади.
— Она отходит от Вашего тела, — произнес он.
— Что?! — я чуть было не повернулась к нему, но вовремя сложила руки на груди, защищаясь от мужского взгляда. — В каком смысле?