Дом, где жила Фомина, представлял собой одноэтажную ветхую постройку в глубине двора. Я вошла внутрь и попала в длинный полутемный коридор. Почти сразу же у входа находилась общая кухня, по другую сторону коридора – ряд дверей, которые, вероятно, вели в комнаты. Кухня тускло освещалась одной-единственной лампочкой. Я заметила молодую женщину, которая стояла у плиты и помешивала ложкой в кастрюле.
– Скажите, – обратилась я к ней, – как мне найти Елизавету Максимовну Фомину?
– Вот ее дверь, – она кивнула, – прямо.
Я постучала. Никто не ответил.
– Да вы входите, у нее не заперто, она болеет, поэтому дверь на замок не закрывает.
Я открыла дверь и вошла в комнату. У стены стоял разложенный диван советского производства, на котором лежала женщина лет семидесяти. Я взглянула на ее одутловатое лицо и заметно выпученные глаза и сразу поняла, на кого из родителей похож Фомин.
– Здравствуйте, Елизавета Максимовна, – поздоровалась я.
Она ничего не ответила. Я подошла к ней поближе.
– Елизавета Максимовна, я из Центра социального обслуживания. Меня зовут Татьяна. Мы выясняем, какие услуги вы хотели бы получать от нашего Центра. Мы можем предоставить помощь по уборке квартиры, покупку лекарств и продуктов, оплату коммунальных услуг.
– Да чего уж там, – слабым голосом отозвалась она. – Вы проходите, садитесь.
Я придвинула к дивану стул с разорванной обивкой и села. Потом обвела глазами комнату. Обстановка была бедная, если не сказать убогая.
– Елизавета Максимовна, а родственники у вас есть?
– Нет у меня никого.
– Вот как? – удивилась я. – А у нас вот существуют сведения, что у вас имеется сын.
– Да что сын! – она махнула рукой. – Он уже и забыл про мать. Как уехал, так будто пропал. Ни письма, ни весточки.
– А когда он уехал и куда?
– Давно. Не помню уж, когда в последний раз здесь был. А куда – не знаю, он мне не докладывал.
В это время дверь без стука отворилась, и в комнату вошла женщина помоложе Фоминой. Наверное, ей было чуть больше шестидесяти лет.
– Максимовна! – звонким голосом сказала она. – Ты тут жива?
– Жива пока.
– Что значит «пока»? Жива и будешь жить! Без всякого «пока». Я вот тебе тут супчик принесла. Давай вставай, поешь.
Она поставила на стол маленькую кастрюльку и сняла с нее крышку. Фомина медленно встала с дивана и еле-еле дошла до стола.
– А вы кто же будете? – женщина обратилась ко мне.
– Это из центра какого-то там обслуживания, – ответила за меня Фомина.
Женщина удивленно протянула:
– Да?
– Я – Татьяна, – представилась ей я и показала глазами, что хочу поговорить.
– Ты, Максимовна, ешь, а мы с Татьяной выйдем, не будем тебе мешать. А я после к тебе еще зайду.