— Нет.
Вопросы сыпались один за другим, они касались всего на свете. А вопросам не было видно конца…
— Вы когда-либо обманывали людей, которые доверяли вам?
— Да.
— Вы встречались с сотрудниками КГБ перед выездом из СССР на постоянное место жительство во Францию?
— Да.
— У вас есть водительские права?
— Да.
— Вы выполняете задание КГБ?
— Нет!
— Вы периодически приезжаете в Москву?
— Да!
— Ваши приезды в Израиль связаны с выполнением заданий органов государственной безопасности Советского Союза?
— Нет! Нет, и еще раз нет! — вспылила Гали.
— Пожалуйста, отвечайте односложно: только «да» или «нет», — ровным голосом охладил ее профессор.
— Вы готовы в случае необходимости пройти повторную проверку на полиграфе?
— Нет, хватит! С меня достаточно и этого!
— Отвечайте односложно: «да» или «нет», — все тем же ровным голосом, как будто говорил робот, увещевал ее очкарик. — Вы готовы в случае необходимости пройти повторную проверку на полиграфе?
— Да, — выдохнула Гали.
— Спасибо. Через некоторое время мы снимем с вас датчики, и вы будете свободны.
«Черт меня дернул ввязаться во все эти заморочки», — думала Гали. Руки у нее заметно дрожали. Ничего себе, дожила.
Впрочем, ничего хорошего от этого яйцеголового профессора она и не ждала. Да, скорее всего, она провалилась. Может, ее спасет чудо, или ее ангел-хранитель, который столько раз выручал Гали из всевозможных переделок. Хотя, конечно, надежд на всю эту мистику немного.
Как ни странно, больше всего она напряглась, отвечая на дурацкий вопрос о парашюте. Всю жизнь ей хотелось испытать себя, вернее, — ощутить запредельное состояние души и тела. Страх падения на землю с высоты птичьего полета, погружение в океан на двадцать — тридцать метров, обследование затонувшего судна, неожиданная встреча с акулой или еще каким-нибудь морским чудовищем… Гали всегда завидовала спелеологам, диггерам, альпинистам и всем тем, кто по долгу своей профессии постоянно имел дело с риском, опасностью.
Конечно, предполагалось, что после испытания на детекторе лжи она останется жива и здорова, будет готова к новым жизненным испытаниям.
Многие не понимали ее. По представлениям большинства людей, все эти устремления к опасности должны естественно затухнуть годам к тридцати — тридцати пяти. Дальше наступает размеренная жизнь, полная комфорта и созерцания.
…Гали очнулась от своих мыслей. Ассистентка профессора аккуратно, стараясь не прикасаться к телу, снимала с груди мадам Легаре датчики дыхания.
— Все, вы свободны, — сказала она. — Спасибо за сотрудничество. Ваше волнение легко объяснимо и вполне нам понятно. Результаты мы сообщим вашему куратору.