— Дед, тебя вызывают в школу. Родители Ливнева нажаловались, будто я его избил, но это враньё.
Вася рассказал деду о драке двухнедельной давности в тот день, когда он познакомился с Августой и Илькой.
— Но директор даже слушать не стал. Вызывает тебя на педсовет, — закончил Вася.
Неожиданно раздался голос мамы.
— Такого беспредела спускать нельзя. Безобразие какое-то! Развели в школе дедовщину. Я сама пойду к директору, — заявила она и, заметив удивлённые взгляды деда и внука, добавила: — Я мобильник забыла. Но на вашем месте я бы не стала скрытничать. Ребёнок, как сирота. Его избивают и на него же наводят поклёп.
Васю воодушевил решительный настрой мамы, но на поверку всё оказалось гораздо хуже, чем он предполагал.
В кабинете директора собрались учителя Васи Ермолаева. Они сидели вокруг стола с мрачным видом присяжных, готовых к вынесению обвинительного приговора. Мать Максима Ливнева, одетая по последней моде брюнетка с накладными ногтями, закинув ногу на ногу, восседала на стуле возле стены.
Увидев Татьяну Ермолаеву-Джонз, директор удовлетворённо кивнул.
— Это очень хорошо, что вы приехали. Я бы сказал, своевременно.
— Мой сын не виноват. Ливнев его постоянно задирает. Вася — тихий мальчик и совсем не драчун, — с жаром сказала Татьяна.
— Это мой Максик примерный мальчик. Это кто угодно подтвердит. Он растёт в благополучной семье и получает хорошее воспитание, не то, что некоторые, — взвинтилась мать Ливнева.
— Какое вы имеете право… — начала Татьяна, но Савелий Прохорович жестом прервал её:
— Давайте обо всём по порядку. Вы ведь, кажется, живёте не здесь, поэтому осмелюсь сказать, не слишком хорошо знаете сына. По-вашему, он просто агнец. А давайте выслушаем учителей. Вот классная руководительница вам расскажет про его художества.
Кира Николаевна поднялась со стула, как скала, исполненная своей значимости.
— Лоботряс он. Из двоек не вылезает. Если б только бездельничал — полбеды. Но он первейший нарушитель дисциплины. Недавно на литературе придумал зеркалами подсказки передавать. Подбил одноклассников, понавесил зеркал. И что в результате? Куча битого стекла и сорванный урок. Сам не учится и других на хулиганство толкает.
— Заведётся одна чёрная овца и всё стадо портит, — блеснула народной мудростью математичка.
— А его проделка с метлой! Он же просто опасен для общества, — вставила завуч по воспитательной работе.
Услышав такое обвинение, Никанор Иванович встал на защиту внука:
— Вася, может быть, невнимателен и неусидчив, но чтобы опасен для общества, это уж слишком… Он же ребёнок.