— Тем, кто принял вашу веру, — добавил молчавший до сего времени Панкрат. — А если даже и стал мусульманином, но спрятал на шее крестик, тому все равно перерезают горло, в назидание остальным.
— Случается и так, — угнул подбородок чеченец, понимая, что здесь отпираться бесполезно.
— Кто в крепости главный и сколько в ней насчитывается гарнизона? — сдерживая бешенство, продолжил допрос Дарган.
— Про главного ты уже знаешь, это наш третий имам Чечни и Дагестана Шамиль, — поспешно проглотил обильную слюну абрек. — А воинов никто не считал, они собираются со всего Большого и Малого Кавказа, и даже с равнин, потому что имам объявил русским газават.
— А почему он решил сделать ставку здесь, а не в своем родном ауле Гуниб? — не сводил с пленного пристального взгляда сотник.
— Потому что заоблачный Гуниб далеко, а здесь и центр восстания, готовый для ответного удара по неверным, и защищенный горами оазис с теплым климатом.
— Тут как раз правда, сюда мы добрались с трудом, — поддакнул стоявший за спиной командира отряда есаул Гонтарь. — А есть к вам еще какие дороги?
— Этого я знать не могу, — завилял зрачками чеченец. — Сюда я попал как и вы, по тропе над ущельем.
— Как можно незамеченными проникнуть в крепость? — не стал ходить вокруг да около Дарган. — Слабые места в ней есть?
— Об этом может поведать только сам имам, — закатил глаза под лоб абрек. — Я могу сказать лишь одно, что если вы и попадете вовнутрь, вас все равно порубят на куски, потому что воины аллаха знают друг друга в лицо.
— Даже тех из них, которые по зову Шамиля только что примкнули к вам? — ухмыльнулся сотник, махнув рукой по направлению к склону, по которому группами и поодиночке продолжали подниматься вооруженные горцы. Поставив шашку между ног, он подвел черту. — Ты ничего нам не рассказал, Заурка, а то, о чем поведал, мы знали без тебя. Про крепость решил не молчать потому, что мы уже здесь, про подвал не сбрехал в уверенности, что за стены мы никогда не попадем, а про дороги со слабыми местами в укреплениях промолчал.
— Но я и правда ничего не знаю! — воздел ладони вверх абрек, он все еще надеялся на то, что ему сохранят жизнь.
— В распыл, — коротко приказал Дарган.
Казаки мигом подцепили бандита с обеих сторон, поволокли за валуны. И вдруг визжавший от страха абрек выгнулся дугой, ударил изо рта клубками пены:
— Поганые гяуры, вы расплодились как презренные шакалы и вам все мало. Вы свое еще получите, — задохнувшись от ярости, зарычал он. — Даже на том свете я буду мстить вам как бешенным собакам…
Один из казаков надавил ему на затылок, второй скользящим ударом шашки снес неправильной формы голову. Сухопарое тело пару раз взбрыкнуло ногами и все кончилось.